Новая литература

За некоторое время до описанных в доме Тихона Петровича событий в другой части города орудовал взломщик в милицейской форме. Активно работая руками, он перебирал отмычки и дошёл, наконец, до подходящей.
- А ларчик просто открывался, - довольно усмехнулся мужчина.
За солидной дверью скрывалась ещё одна, на этот раз деревянная, с примитивным замком.
- Да я его сделаю как Остап Бендер, ногтём.
Взломщик полушутя расправился с преградой и вошёл внутрь. Слева от него мигала красными огоньками панель сигнализации.
- Странно, она отключена. Хм, какая беспечность, право слово, - Роман Петрович нащупал выключатель и ахнул.
Теперь ему стало ясно, кто же в этом продюсерском тандеме самый умный. Наивный Тихон Петрович считал, что живёт в роскошном особняке, даже не подозревая, что его коллега умудрился выстроить в обычной квартире маленький Париж.
- Да-да, как я и предполагал. А это что? - мужчина повернул за угол. - О-го-го!
- Не о-го-го, а ку-ку, мой мальчик, - такова была последняя фраза, прежде чем лицо взломщика встретилось со стремительно приближающимся кулаком.
Роман Петрович очнулся в неизвестном ему месте, связанный по рукам и ногам и с кляпом во рту. Ему и до этого приходилось бывать в таких передрягах, но потом он порвал отношения с садомазохисткой, которая днями истязала его, привязывала к кровати и давала есть только после серии ударов плёткой. Чтобы скорее залечить душевную рану, мужчина решил познакомиться с каким-нибудь юнцом, который бы готовил, стирал и убирал без этого экстремизма в межличностных отношениях.
- На этот раз я, видимо, крупно попал, - справедливо заметил мужчина и стал дёргаться на месте.
- А, очнулся, - незнакомец пнул милиционера в бок.
- Не стоит, дружок. Давай лучше побеседуем с ним, - Роман Петрович услышал второй голос.
В полутьме ему не удалось рассмотреть людей, поэтому, вспомнив, чему учили в школе милиции, капитан решил по голосу и манерам поведения составить психологический портрет. Очень скоро он понял, кто тут главный, и бросился на мозговой штурм:
- Не знаю, как вас звать, но думаю, что к такому серьёзному человеку следует обращаться исключительно по имени-отчеству. Может, поговорим один на один, а ваш паж пока что организует закуску и выпивку?
- Да я ему сейчас в челюсть дам, - разозлился первый голос, - или по почкам.
- Думаю, он не хотел тебя обидеть. Сам понимаешь, когда лежишь в тесноте и в обиде, уже не до любезностей.
- Да, вы правы. По себе знаю, что такое ютиться в маленькой коробке.
- Вот и чудно! Организуй нам бутерброды и кофе.
- Кофе на ночь вредно, - Роман Петрович вмешался в разговор, - потом не заснёшь, сердце будет бешено колотиться как заяц в барабан из рекламы.
- А никто и не собирается спать этой ночью.
Едва молодой человек удалился на кухню, связанный горячо зашептал:
- Я на вашем месте был бы осторожен с молодёжью. Вот один ан меня работает, так сущий валенок. И ваш, как я погляжу, недалеко ушёл. Нам, опытным людям, надо держаться вместе. Ну, так как?
- Что вы предлагаете?
- Вы развязываете меня, мы принципиально договариваемся о доле в доходе, потом связываем молокососа и сдаём в отделение.
- Так вы не из милиции, - облегчённо вздохнул голос.
- Что вы! Это только для прикрытия, ведь мало кому может прийти в голову, что я вооружусь отмычками и буду щупать чужие двери, - Роман Петрович зачем-то соврал.
Этот грешок водился за ним с самого рождения и в экстремальных ситуациях доходил до предела. Так однажды под дулом пистолета мужчина признался, что он гомосексуалист, любит подглядывать за спаривающимися кроликами и без ума от Лолиты Милявской, притом всё в один день.
- А как быть с удостоверением?
- Ой, не смешите меня! Да такие документы любой ребёнок может купить в магазине канцтоваров. Вы лучше мне скажите, что вас привело именно в этот дом?
- Ничего особенного, я простой домушник.
Капитан расплылся в улыбке:
- Ну, раз мы коллеги, то развяжите меня. Очень хочется пожать руку. Понимаете, я приехал издалека, попал сюда случайно и думал в момент сорвать большой куш.
- Я бы с радостью исполнил вашу просьбу, но пока ещё не определился, что с вами делать.
- В смысле?
- Ну, отпустить, избить, пытать или убить, - спокойно ответил голос, - модно, в конце концов, сдать вас милиции.
- Но это же была моя идея.
- Для преступника вы слишком доверчивый.
- Да и вы на домушника не тянете. Кто же орудует без перчаток, фонариков, вместительных мешков? Наконец, запах дорогого одеколона - это последний гвоздь в гроб вашей преступной деятельности. Как говорил в таких случаях пьяный Станиславский, не верю!
Мужчина втянул носом воздух и, поняв, что связанный прав, небрежно произнёс:
- Все играют несвойственные им роли, а мы с вами в особенности. Приятно было пообщаться с достойным собеседником. Я хочу, чтобы перед смертью вы знали, что безоговорочно выиграли эту интеллектуальную дуэль.
- Я с радостью соглашусь на ничью или даже уступлю победу, если вы сохраните мне жизнь.
- Нет, вы мне, конечно, нравитесь, но мёртвым будете импонировать ещё больше.
Роман Петрович понял, что это как раз тот самый экстремальный случай, и понёс околесицу. С кухни выглянул ассистент незнакомца:
- Бутерброды и кофе готовы. Вам со сливками? Ой, а что это с ним?
- Предсмертное помешательство, ничего после пулевого ранения в голову это пройдёт.
- Молодой человек, в вашем голосе есть что-то чарующее, - захныкал капитан, - не дайте ему погубить меня.
- Что ты сказал о моём голосе?
- Он у вас чарующий. Слышали Карузо?
- Нет, мне больше “Коррозия металла” нравится. А что?
- Понимаете, Карузо был великим певцом, но, между тем, он сопливый ребёнок по сравнению с вами. Какой тембр, какая чистота! У вас пять, нет, шесть октав. Вы уже занесены в Книгу рекордов Гиннесса?
Как известно, грубая лесть - самая приятная, поэтому нет ничего удивительного, что молодой человек стал склоняться к мысли, что мужчину можно оставить в живых, но его патрон был против счастливого завершения встречи.
- Стойте! - крикнул Роман Петрович. - Я не хотел говорить сразу, но вы меня вынудили. Короче, меня прислал Тихон Петрович.
В квартире повисло тягостное молчание.
- Чёрт! Развязывай его и проверь, что не было ушибов, ссадин и не дай Бог переломов, - мужчина погрустнел, - придётся садиться за стол переговоров. А ведь так хотелось решить проблему без сложностей. Кокнуть на месте, и дел-то.
Используя свой шарм на полную катушку, уже через полчаса капитан, вдоволь наевшись и напившись, послал молодого человека за вином в ближайший круглосуточный магазин.
- А мне возьми хамсы, - икнул его босс, - или наструганного сушёного кальмара. С пивком пойдёт.
- С вином тоже, - усмехнулся захмелевший Роман Петрович.
Волнения дали о себе знать: обычно стойкий к спиртному мужчина теперь превратился в добродушного пьяницу, готового расцеловать неизвестных ему людей. Но даже в таком состоянии он понимал, что самое время поговорить о деле.
- Знаешь, я так тебя уважаю, - начал он, - что честно признаюсь в своих намерениях.
- Ну!
- Я от Тихона Петровича.
- Это понятно, дальше что.
- Всё.
- То есть?
- Я у него остановился, пошёл в гости к его коллеге, дверь оказалась заперта, но я сразу почувствовал, что в квартире кто-то есть. Отпустил своего помощника и решил поговорить по душам.
- А если бы мы тебя прибили?
- Ой, этот лейтенант погоды бы не сделал, только лишний труп. К тому же, - Роман Петрович закрыл лицо руками, - он мой сын.
- Откуда ты знаешь?
- Он сам мне сказал.
- И ты поверил?
- Сердце не обманешь. Но мы отвлеклись. Слушай, а ты-то кто?
Мужчина неопределённо пожал плечами:
- Как говаривал Джемс Бонд, если я скажу это, мне придётся тебя убить.
- Ну, хотя бы в общих чертах.
- Можно сказать, что я кручусь возле них.
- А парень?
Собеседник небрежно махнул рукой.
- Понятно, - догадался капитан, - мальчик на побегушках, ничего серьёзного.
- Слушай, а как там Тихон Петрович?
- В глубокой прострации, информационной вакууме. Извини, больше не знаю умных слов, поэтому скажу по-русски: он в жопе.
- Серьёзно?
- Вот тебе крест, - божился Роман Петрович, - в этой чехарде он как наивный ребёнок: ни черта не смыслит и всем верит.
- Это хорошо. Слушай, тебе можно доверять?
Милиционер картинно развёл руками, мол, кому-кому, а ему можно верить безоговорочно.
- Тогда слушай, - мужчина наклонился к уху капитана и горячо зашептал в него.
- А что так тихо? Посторонних вроде нет.
- Бережёного Бог бережёт.
Уточнив сумму профита соучастника, собеседник продолжил меланхолично ловить груздя в тарелке.
- Такие деньжищи только за правильно поведение? - удивился Роман Петрович.
- Слово - серебро, а молчание - золото. А если их удачно совместить, то получится платина, ещё та штучка. Вот и ты, если не нарушишь уговора, будешь щедро награждён.
- А мокрого дела точно не намечается?
- Я же объяснял, - раздражённо сказал мужчина, - мы вообще редкостные пацифисты. Если не глупить, то и жертв не будет.
На кухне появился молодой человек с пакетом в руках.
- Слушай, тебя только за смертью посылать, - усмехнулся милиционер, - ведь недалеко от дома есть приличный магазин, так и называется “24 часа”.
- А ты думаешь, мы в квартире Николая Андреевича находимся?
- Где же ещё.
Парень хитро улыбнулся и промолчал. Когда с принесённым питьём и провизией было покончено, капитан решил, что самое время покинуть гостей. Решив сперва зайти в уборную, он долго бродил по помещению. Наконец, получив тревожный сигнал от мочевого пузыря, он не выдержал и сказал:
- То ли я много выпил, то ли вы комнаты местами поменяли.
Раздался взрыв хохота.
- Что такое? - насупился Роман Петрович.
- Потом объясню, - отмахнулся мужчина.
- Нет, именно сейчас!
- Да я бы с радостью, только вот тебя жаль. Если вся выпивка хлынет разом, то ты себе запросто ноги кипятком ошпаришь. Пойдём, покажу, где у нас заветный кабинет.
Стоило капитану зайти в туалет, как молодой человек, самый трезвый из этой троицы, задал вполне резонный вопрос:
- А ему можно доверять?
- Я-то откуда знаю?
- Ну, а пока меня не было, вы уже посвятили его в наши планы?
Мужчина взлохматил волосы подручного:
- Дружок, если ты думаешь, что связался с имбецилом, то так и скажи. Разумеется, я не проронил ни слова. Набрехал ему какой-то белиберды, он спьяну и поверил.
- Так, а зачем он нам вообще нужен? Может, убрать его с дороги?
- Исключено! Он проговорился, что собирается прибить Тихона Петровича, и мне пришлось пообещать кругленькую сумму, чтобы он сидел и ничего не делал.
- Исчезновение лидера группы и продюсера, смерть другого - разве это не здорово?
- А ты жестокий, - патрон покачал головой, - и глупый. К счастью или к сожалению - пока не определился. Доверься мне, я знаю, что делаю.
Освежившийся к этому времени капитан не потерял желания узнать, что же здесь происходит.
- Имей терпение. Сейчас закрепим свои роли, и я всё объясню, - собеседник осадил его и продолжил разговор о делах.
В этой операции у Романа Петровича не было никаких прав, только обязанности молчать, вести себя паинькой и не показывать вида, что ему всё известно. От выпитого спиртного и осознания себя безмолвной пешкой в чужой игре у него резко заболела голова.
- Ну, значит, мы договорились.
- Конечно! Действуем только по плану, никакой самодеятельности, - подытожил собеседник.
- А если возникнут непредвиденные обстоятельства, то как мне вас найти? Зайти на квартиру? Не волнуйся, я всегда ношу с собой отмычки. Только давайте договоримся об условном сигнале, а то неохота второй раз получать в рыло и быть связанным.
- Издеваешься? - усмехнулся мужчина. - Там же никто не живёт. Это мы так, чисто случайно туда попали. Решили проведать, навестить и прочее. Мы с тобой разговариваем далеко от квартиры Николая Андреевича, поэтому, как ты выразился, мой паж так долго не возвращался с покупками.
Роман Петрович удивлённо поднял брови:
- И где же я тогда нахожусь?
- В одном секретном месте, - улыбнулся собеседник.
Он потянул на себя канделябр, и стена покорно отъехала в сторону.
- Как в западных фильмах про старые английские особняки, приведения, огромное наследство и вечно жадных родственников, - восхитился капитан.
- Так кто строил?
- Ты?
- Обижаешь! Ишачили таджики и молдаване, но под моим чутким руководством.
- А как мы сюда попали?
- Тебе лучше и не знать.
- А как же я отсюда выберусь? - удивился Роман Петрович.
- Не волнуйся, всё продумано, - успокоил его мужчина.
На прощание он помахал рукой и извинился, через секунду капитан понял за что. По голове пребольно стукнули тяжёлым предметом, и картинка померкла. Очнулся он на лестничной клетке перед квартирой Николая Андреевича.
- Довели страну, даже хранители правопорядка страдают от бесчинств преступников, - затараторила пожилая женщина, склонившаяся над телом.
- А потому что они должны с ними бороться, а не брать взятки, - не согласилась вторая старушка.
- Да что ты такое говоришь!
- У меня зять из оборотней в погонах, я знаю, что говорю.
- Не волнуйтесь, граждане, главное, что руки-ноги целы, - Роман Петрович с трудом поднялся и, держась за гудящую голову, пошёл по лестнице.
Каждая ступенька приносила ему невыносимые страдания, которые не уменьшались даже мыслями о предстоящих доходах.
- Куда я ввязался? Эти ребята чересчур крутые, даже для меня, - подумал мужчина, - надеюсь, я обрету здесь дом, а не могилу.

Бесцельно убив время за разговором о ерунде, беспринципности и политике, что в последнее время сливается в единую субстанцию коричневого цвета, Николай дождался заветного звонка.
- А это, наверное, Дима, - обрадовался продюсер.
- Ну, вы идите, встречайте его, заодно аккуратно подготовьте к нашей с ним встрече. Он должен понять, что перед лицом возникшей опасности мы должны забыть прежние обиды и упрёки и объединиться.
- Постараюсь, - заверил Тихон Петрович.
Открыв калитку, он хотел сказать, что у него есть маленький сюрприз, но молодой человек, не дав ему опомниться, забежал на участок, упал на сочный газон и стал качаться на нём, вспомнив, что в прошлой жизни был собакой.
- Это вроде традиционной американской фразы “Home, sweet home”, что по-русски звучит не менее трогательно “Дом, родной дом”, - усмехнулся вышедший из дома Николай.
- Ты? - оторопел детектив.
- Я! Извини за клише из всё тех же дурацких американских фильмов, но это совсем не то, что ты подумал.
Дима вскочил как ошпаренный и зло посмотрел на Тихона Петровича:
- И ты Брут?
- Простите, мы уже перешли на ты? - удивился мужчина.
- Но зачем это вам, ведь денег и так хватает. А как же моё расследование? Признайтесь, они вас заставили, урожая физической расправой?
- Успокойтесь, голубчик, Николай - наш друг, а что касается капитана, но мы тоже против него. Но что мы как неродные, давайте продолжим разговор в доме.
Детектив нехотя зашёл в особняк. В поисках посторонних он обшарил каждый угол, заглянув даже в холодильник и шкаф.
- А антресоли у вас нет? - неожиданно спросил он.
- Между прочим, в ней запросто может разместиться среднегабаритный парень, - усмехнулся Николай.
- А ты откуда знаешь? - насторожился лейтенант.
- Да так, было дело в Моздоке.
- Молодые люди, не пора ли вам подкрепиться? - спросил продюсер.
Дима с грустью признал, что это было бы весьма кстати, хотя во время трапезы он уязвим как дитя. Уминая деликатесы, детектив то и дело бил себя по колену, удивлённо поднимал брови и с набитым ртом пытался захохотать во всю глотку. Последствия не заставили себя ждать: стол был щедро усыпан остатками еды, которые парень активно срыгивал после очередного приступа смеха.
- Отвратительно, - не выдержал Николай, - таким поведением ты отбиваешь аппетит у присутствующих.
- Ой, тоже мне нашёлся Филипп Филиппович и доктор Борменталь в одном лице. В конце концов, я не Шариков Полиграф Полиграфович. На себя посмотри, у тебя же руки по локоть в крови.
Нижняя губа лейтенанта нервически задёргалась.
- Дима, зачем же вы так. Посмотрите, как вы обидели этого заблудшего агнца, - протянул Тихон Петрович.
- Кому вы верите! Я ещё не удивлюсь, что под покровом ночи в дом проберётся Роман Петрович и всех нас зарежет. Или этот, - молодой человек зло посмотрел на коллегу, - сделает своё чёрное дело.
- Мне вот что интересно. А если бы я не сделал тебе замечание, то ты бы не высказал свои подозрения? А потом, наверное, начал бы нашёптывать на ушко.
- Я не такой как ты, подлый трус.
- Чего?
Парни вскочили с мест, один схватил ложку, другой - пустой поднос.
- Будет драка, - подумал продюсер, но ошибся.
Милиционеры пронзительно посмотрели друг на друга и продолжили трапезу. Детектив стал значительно тише чавкать, а коллега подал ему салат и даже вспомнил тот злополучный день:
- Димка он, конечно, молодец! До конца был твёрд в своих убеждениях, даже когда Роман Петрович пригрозил ему расстрелом на месте, не сразу согласился принять взятку.
- Да ладно, - смутился лейтенант, - ты ведь тоже, наверное, хороший человек, просто попал под тлетворное влияние гада. Ничего, мы и его выведем на чистую воду, и вашего Махмуда найдём.
- Сообща? - с надеждой в голосе спросил Николай.
- Не исключено.
Тихон Петрович смотрел на эту резкую перемену и наивно верил, что молодые люди решили скооперироваться. Те же на самом деле остались каждый при своём мнении. Подозревая, что у коллеги далеко идущие коварные планы, Дима решил под покровом ночи связать его и перенести в сухое прохладное место, чтобы тот не мешал общаться с продюсером.
- Наверняка здесь вполне сносные подвалы. А если несколько сыро или время от времени наведываются крысы, то это ещё лучше. И характер закалит, и проверит искренность, - подумал он.
Николай был настроен менее агрессивно, однако дал себе слово, что в случае чего забьёт коллегу до смерти, возможно, при помощи фаллоимитатора. Пока же они вежливо разговаривали друг с другом, обещая полное содействие и честность.
- Ой, ребята, если бы все вели себя как вы, то нам бы удалось избежать всех кровопролитных войн. И почему люди не могут спокойно сесть за стол переговоров и прийти к консенсусу?
Милиционеры иронично улыбнулись и проследовали в гостиную, где детектив показал свою находку.
- Это никак не связано с Романом Петровичем, поэтому ты можешь быть свободен, - он обратился к коллеге.
- А я точно не окажусь полезен?
- Уверяю, если понадобится помощь, ты будешь первый, к кому я обращусь, - Дима расплылся в приторной улыбке.
В переводе на рабоче-крестьянский язык это могло означать одно: молодой человек никогда в жизни не попросит Николая о чём-либо. Тому осталось сослаться на головную боль и удалиться в комнату для гостей.
- А как же пословица: “Одна голова - хорошо, а две - лучше”? - удивился Тихон Петрович.
- Две головы - это уже мутант. Да и сами подумайте, что может понимать в изящной словесности этот прихвостень оборотня в погонах?
- Но он сказал, что по натуре человек творческий.
- Скажу прямо: я ему не доверяю. Давайте займёмся делом, - отрезал детектив.
В неизвестном широкой публике материале было очень много интересного, странного и одновременно пугающего, поэтому парень решил начать по порядку.
- Там где я - зловонье и печаль, - протянул Дима, - думаю, такой композиции не было. И немудрено, ведь это совсем не вяжется с теми легковесными песенками на манер ранних “Битлз”.
- Возможно, Махмуд сочинил это накануне. Поверьте, он был продуктивным автором и, когда его посещала муза, мог выдавать на-гора целые обоймы песен.
- И их всех включали в альбом?
- Вам бы с Николаем Андреевичем поговорить, тот всё знает, а я только с его слов.
- Вы совсем не интересовались кухней своей же группы? - удивился молодой человек.
- Откровенно говоря, мне нравилась музыка, но ею заведовал мой коллега. А вот стихи - они казались одинаково вычурными.
- Зловонье и печаль - эти слова ничего вам не напоминают? Не получится как в прошлый раз с “Чёрным человеком”?
Продюсер пожал плечами, но Дима продолжил:
- Мне непонятна его лексическая связка. Зловонье и печаль - что это? Синонимы? Исключено. Антонимы, антитеза? Сомнительно. Дело в том, что я сам временами так сказать пописываю, только безуспешно и нахожусь в постоянном поиске формулы литературного успеха. Знаете, мне и в голову не приходило смешивать такие слова.
- Ой, что вы ищете какой-то потаенный смысл? - не выдержал Тихон Петрович. - Может, всё это с жизни писалось.
- Вот как?
- Запросто! Сами подумайте, группа в живую поёт и играет, двигается по сцене, шутит, раздаёт автографы и не забывает общаться с публикой и Барашком. Представляете, что потом творится в гримёрной? Да там такой духан…
- От Барашка? - детектив решил уточнить.
- И от него, и от ребят. Так вот амбре стоит такое, что даже самые верные поклонницы не осмеливаются войти без противогаза.
Если бы не версия с братом Казбеком, Дима мог предположить, что держит в руках не наброски будущих песен, а дневник, написанный в стихотворной форме. Впрочем, эта идея показалась ему глупой.
- Простите, а откуда это у вас? - спросил мужчина.
- Помните, в день моего проезда мы отправились в отделанный сарайчик?
- Думаете, я каждый день оказываюсь в горящем здании? Конечно, помню!
- Так не зря нас пытались нейтрализовать. Кстати, Николай Андреевич так и не объявился? - увидев спускающегося лейтенанта, молодой человек перешёл на шёпот.
- Бесполезно, коллега, я всё слышу и, думаю, мне есть, что сказать.
Всё это время Николай находился этажом выше и банально подслушивал, дожидаясь удобного момента. Теперь он коротко изложил свою образную модель шоу-бизнеса, позволив продюсеру ещё раз восхититься шахматной идиллией.
- И к чему это всё? - нетерпеливо спросил Дима.
- Знаете, как воюют между собой пасечники? - парень сделал длинную паузу и продолжил. - Они воруют матку противника, то есть королеву улья. А через некоторое время за ней по своей воле следуют все подданные.
- То есть, проводя аналогию, можно предположить, что королева увела с собой пешек. А если по-русски, Николай Андреевич напрямую связан с исчезновением Махмуда.
- Да! - победоносно воскликнул Николай.
Он почувствовал себя на коне и, ликуя, ожидал, что коллега похвалит его и, возможно, извинится, но тот сардонически расхохотался.
- Милейший, да я подозревал его с первого же дня. К тому же, у меня есть гораздо более веские причины, чем шахматная доска и истории из телепередачи “В мире животных”. Хотя признаю, Дроздов может смело уходить на заслуженный отдых, его место займут достойные, - ехидно замети детектив, - а теперь давайте послушаем человека, который собирал улики.
Подозрения начались с того, что продюсер принял Диму за нанятого им сыщика. Далее следовала эта загадочная клюквенная настойка, о пристрастии к которой знал один лишь Николай Андреевич. Его сумасшедшая реакция сразу после пожара тоже была не в его пользу. Мужчина умолчал о конспиративной квартире, а когда остро понадобилась его помощь, просто исчез.
- И это ещё не всё, - улыбнулся парень, - список можно продолжать до бесконечности. Например, их с Махмудом видели в областной звукозаписи в то время, когда о группе гремела слава. Нетрудно догадаться, о чём они договаривались.
- Точно! Помните, я спрашивал об обмане? - обрадовался Николай. - Я был прав! Он решил не убивать вас, а инсценировать исчезновение, своё и лидера группы. Затем они уедут в столицу и раскрутятся на ваши же деньги.
- Только не всё так просто. Есть один маленький нюанс: Махмуд - бездарность.
- Что? - хором спросили продюсер и лейтенант.
- История тёмная, есть ещё загадочный брат, неоценённая умница. Думаю, Николай Андреевич пробил по своим каналам его местонахождение и уже окучивает его.
- А как его зовут? - неожиданно спросил милиционер.
- Казбек. Это имя тебе о чём-нибудь говорит?
- О многом, как и Махмуд.
- Я так и думал, - усмехнулся детектив, - ладно, надо действовать, но пока по городу разгуливает Роман Петрович это проблематично. За время пребывания в Моздоке я обзавёлся некоторыми знакомыми, через них попытаюсь нейтрализовать нашего общего врага.
- Как?
- Всё тебе скажи.
- Я думал, мы напарники, - надулся Николай.
- Прекрати, ты же прекрасно понимаешь, что только острая необходимость останавливает нас от того, чтобы вцепиться друг другу в глотки. Но если ты настаиваешь, я расскажу. Есть у меня один знакомый милиционер, мы вызовем его сюда и объясним ситуацию.
- А он поверит?
- Всё зависит от Тихона Петровича.
Мужчина закивал головой:
- Не волнуйтесь, я всё подтвержу.
- Святая простота, - улыбнулся Дима.
- Простата? Милейший, что вы себе позволяете?
- При чём тут железы внутренней секреции?
- Вот и я думаю, что это совершенно не к месту.
- Короче, от вас требуется посильная помощь концессии, как любил говаривать Остап Бендер, - детектив послюнявил пальцы, - надо дать на лапу, чтобы по городу расклеили фотороботы Романа Петровича и по возможности передали его приметы по местным СМИ.
- Это возмутительно! - взвился лейтенант. - Нельзя потакать коррупции.
- Кто бы говорил. Или это я был на побегушках у главного прохиндея органов?
Николай обиженно засопел.
- Тогда решено! - Дима хлопнул в ладоши. - Я звоню своим людям.
Уединившись на втором этаже, он набрал Катю и тут же попросил телефон подруги.
- То есть со мной уже и поговорить нельзя? - живо отреагировала девушка.
- От этого звонка зависят жизни нескольких людей, включая мою и продюсера твоего незабвенного Махмуда.
- Хорошо, - Катя быстро продиктовала цифры и пожелала удачи.
Её подруга охотно согласилась помочь и, предупредив своего двоюродного брата, перезвонила:
- Всё сделала, только у него какое-то предубеждение.
- Откуда поклонница может знать такие слова? - подумал молодой человек, но вслух спросил. - В чём это заключается?
- Говорит, что ему и без дураков работы хватает.
- Ясно!
Очень скоро Дима убедился, что девушка не обманывала. Едва он произнёс первые слова, как услышал в свой адрес следующее приветствие:
- Опять ты, псевдоколлега! Ну, а на этот раз что случилось? Захлопнулась дверь или заел замок в подвале? Покусала собака?
- По городу разгуливает опасный преступник в милицейской форме. Представляется капитаном, звать Роман Петрович Николаев, документы, не поверишь, настоящие. Словом, типичный оборотень в погонах.
- И кто-нибудь может подтвердить твои слова?
- На данных момент ещё два человека.
- Тоже психи?
- Почти. Один лейтенант милиции, другой продюсер группы “Махмуд и Заурбеки”.
- Вот уж правду говорят, что дураков друг к другу тянет. Ладно, говори, куда ехать. Чует моё сердце, что всё это ерунда, но хочется развеяться и попить пивка.
- Намёк понял. Тут, кстати, и винцо есть.
- Уже еду.

Легко встав с постели, Тихон Петрович не сразу вспомнил вереницу произошедших за последнее время событий. Лишь включённая в экстренном режиме сигнализация недвусмысленно напоминала, что вчера были веские причины для беспокойства. Но после выпитой клюквенной настойки не только сон, но и настроение было великолепно. К тому же, Роман Петрович так и не пришёл ночевать, что несколько успокаивало нервы.
- Может, решил не убивать нас, - подумал продюсер, - или ограничился Николаем Андреевичем.
Последняя мысль хоть и была страшной, но всё-таки предпочтительнее, чем собственная смерть. За эти дни мужчина понял, что ни деньги, ни слава не сравнятся с душевным спокойствием. Ему вдруг резко захотелось вернуться в старые добрые времена, когда, приняв на грудь лишнее, он начинал рассказывать сомнительным знакомым о своих преступных похождениях.
- И ведь все назавтра исчезали, а этот Николай Андреевич, - вздохнул Тихон Петрович, - кто же мог подумать, что он даже после спиртного всё помнит.
Открыв дверь, он убедился, что страж порядка спит без задних ног, и усмехнулся:
- Хорош защитник, если бы его капитан пробрался в дом, то придушил бы в кроватке.
В защиту Николая скажем, что тот крепился всю ночь: чтобы не заснуть считал не овец, а волков. Те, серые, голодные и кровожадные, гонялись за Барашком и его сородичами. Но буквально под утро Морфей оказался сильнее его, поэтому молодому человеку грезилась другая, более привычная картина: Сталин, Берия и Роман Петрович. Страшная троица в маскарадных костюмах козла, петуха и скунса сквернословила, грозилась послать на Соловки и чуть дальше (три буквы), а после и вовсе распоясалась. Иосиф Виссарионович, смрадно дыша, стал пищать противным голосом:
- Вставайте, соня, завтрак стынет.
- Как же вы мне все надоели! - рявкнул лейтенант и проснулся.
Перед ним завис испуганный продюсер, просивший извинить, если что не так.
- Понимаете, я лишь хотел накормить вас, но меня не затруднит принести завтрак в постель.
- Ой, что вы, это не вам, а Сталину.
- А он что? - полюбопытствовал Тихон Петрович.
- Ну, вы же его знаете.
- Бушевал, - предположил мужчина, - как в фильмах.
- Точно! И что будем кушать?
- Что Бог послал и кухарка наготовила.
- Замечательно! А я пока осмотрю комнату Димы и его вещи. Может, найду какую-нибудь зацепку.
Молодой человек понятия не имел, что и зачем собирается искать, но сидеть сложа руки он не мог. К тому же, его раздирало любопытство, как живут честные милиционеры. Скарб был небогат. Из приличной одежды там оказались только полугодовалые трусы и модная в конце прошлого века футболка с надписью “РИТА” английскими буквами.
- Зато его не мучают угрызения совести, - решил Николай и пошёл на кухню.
Завтрак прошёл без эксцессов, хотя лейтенант ждал, что с минуты на минуту в окно ввалится Роман Петрович и застрелит обоих. Делать было нечего, разговор не клеился. Истории о взяточничестве и казнокрадстве в исполнении Николая уже не казались такими смешными, а все попытки продюсера познакомить гостя с творчеством группы не увенчались успехом.
- Может, вы хотите посмотреть, какой у меня чудный сад?
- Вы всерьёз намереваетесь выйти из дома? - удивился парень.
- Зачем? У меня всё переведено в цифровой формат. Сейчас я выведу снимки на плазменную панель, - мужчина вооружился двумя пультами.
После долгих манипуляций (на дисплей выскакивали то обнажённые натуры, то члены (в хорошем смысле) группы) Тихон Петрович начал своё слайд-шоу. Заснув на пятнадцатой минуте от монотонной речи продюсера, гость превратился в идеального слушателя.
- Вы можете себе представить, что эту магнолию я нашёл на помойке? - хозяин дома слегка тронул Николая за плечо.
Тот резко дёрнулся спросонья:
- Никогда бы не подумал.
- А между тем, так оно и было.
Проведя в дремоте около часа, лейтенант широко зевнул и неожиданно сказал:
- Знаете, глупости это всё.
- И эти шикарные крокусы?
- Всё, что касается шоу-бизнеса. Вот вы, положа руки на сердце, можете сказать, что ваши ребята искренни в своих убеждениях, что они поют не за деньги, а для души?
Тихон Петрович удивлёно уставился на гостя. Он никак не мог понять, как просмотр местной флоры связан с его группой, но на всякий случай открыл другой фотоальбом.
- Не буду говорить за всех, но вот Махмуд, - протянул мужчина, - да вы сами посмотрите на него. Разве такому человеку что-то надо кроме искусства?
- Был в моей жизни один Махмуд, - усмехнулся Николай, - с тех пор я им не доверяю.
С экрана на него смотрел кумир малолеток, тинэйджеров и лиц, не достигших половозрелого возраста (некоторые считают, что это три возрастные категории, а не одно и то же). Чуть поодаль стоял легендарный Барашек, запечатлённый в момент осуществления “золотого дождя”.
- Простите, а что это у него выпало и покатилось? - глупо спросил молодой человек.
Продюсер иронично посмотрел на гостя:
- А вы-то как думаете?
- Я надеялся, что это оптический обман.
- Что вы! За это шоу люди большие деньги платят, дерутся за места в первых рядах.
- И всё-таки вы так и не ответили на мой вопрос.
- Это не потому, что я хитрый, - вздохнул Тихон Петрович, - просто я действительно не знаю, что сказать. Николай Андреевич значительно ближе к творческой кухне, а меня всегда волновала коммерческая сторона вопроса.
Мужчина откровенно лукавил, ведь в своё время он попался на удочку будущего коллеги, поскольку ощущал в себе неистраченный потенциал высокого искусства. Ему безумно нравилась музыкальная составляющая группы, за которую всецело отвечал Николай Андреевич, и он справедливо не понимал, как такая стихотворная галиматья может нравиться людям. Это стало причиной самого, пожалуй, крупного конфликта между ними.
- Милейший, вы в нашем тандеме играете роль денежного мешка. Получать огромные барыши от некогда сомнительного мероприятия и почить на лаврах - вот ваш удел, - убеждал коллега.
- Нет, я не хочу, чтобы обо мне отзывались как о продюсере группы, тексты которой хуже творений “Руки вверх”. Вы ведь используете музыку старых хитов, так почему же не провернуть такой же фокус со словами? Или давайте обратимся за помощью к классикам. Уж кто-кто, а Пушкин и Есенин никогда не откажут.
- Есенин, - Николай Андреевич задумался, - знаете, в этом что-то есть.
- Ну, так договорились? - обрадовался коллега.
- Нет, если Махмуд и будет исполнять песни на стихи Сергея Александровича, то только в другой жизни. Всё идёт слишком хорошо, чтобы кардинально менять концепцию.
Так Тихон Петрович впервые уступил и далее всё больше отдалялся от творческого процесса. Теперь он сам верил, что его заслуга в бешеном успехе группы ограничивается тем, что в своё время он дал денег на раскрутку.
- А коллега случайно вас не обманывает? - поинтересовался Николай.
- Голубчик, такие действия случайно не совершаются. Нет, это исключено.
- Почему?
- Документы составлялись профессионалами, поэтому в случае выявленного обмана любой стороны состоится, так сказать, коммерческий развод, в ходе которого мы будем делить пополам всё, включая ребят. Это такая морока, что лучше и не начинать. Гораздо проще нейтрализовать меня, убить или ещё как-нибудь вывести из игры, - мрачно пошутил мужчина.
- Или произвести аналогичные действия с боевым составом, приближённым к монаршей персоне, - загадочно произнёс парень.
- Прощу прощения?
- Вы будете смеяться, но я по натуре человек творческий.
- Напрасно вы так говорите. Дима тоже говорил, что в свободное время занимается писательской деятельностью. Два возвышенных милиционера - это практически тенденция, поэтому я не имею никакого права смеяться над вами.
- Так вот в связи с этим иногда моё сознание посещают интересные мысли. Например, сейчас подключилось образное мышление, - молодой человек взял чистый лист бумаги стал расчерчивать его.
В результате получилась немного кривая шахматная доска, на которой почётная роль короля отводилась Тихону Петровичу. Королевой был провозглашён Николай Андреевич, но не из-за женственности или гиперчувствительности, а исключительно из широты полномочий.
- А они обязательно должны между собой спать? - зачем-то спросил продюсер.
- Только для производства на свет наследников, но к вам это не относится.
- Естественно, мы ведь нормальной ориентации. Извините, что перебил. На самом деле ваша теория значительно интереснее моих слайдов. Как вы ещё не уснули при просмотре?
Николай едва заметно улыбнулся:
- По обе стороны от монарших особ располагаются офицеры, которых в шоу-бизнесе можно представить как музыку и слова.
- А кто же у нас кони и ладьи?
- Думаю, члены группы. Тура часто изображается массивной фигурой, думаю, она должна создавать много шума. Это, скорее всего, ударник и бас-гитарист. Ну, а кони - это соло-гитара и клавишные. Как в настоящей армии кавалерия долгое время оставалась определяющей силой, так и эти инструменты всё ещё держатся в седле.
Мужчина покачал головой:
- Да, с вашими талантами нужно творить, а не находиться в подчинении у капитана-упыря. Единственное, что я не понял: а где же Махмуд?
- Впереди всех.
- Пешка?
- Что вы! Пешки, множественное число.
- Это как?
Лейтенант, видя недоумение человека, вдвое старше его и на несколько порядков богаче, снисходительно улыбнулся:
- Весь этот арьергард составляет внутреннюю кухню, закрытую для посторонних глаз. Зрителю дают увидеть только то, что положено, то есть тех самых пешек или артиста.
- А множественное число?
- Это легко объясняется символичность роли, исполняемой вашим Махмудом. Он реализуется в каждой песне, отдаёт поклонникам частицу души, оставаясь всё тем же человеком. Иными словами, он простой смертный, малозначимая фигура, многогранность которой трудно переоценить.
Тихон Петрович беспомощно захлопал глазами. Несколько раз он пытался сказать что-то хвалебное, но каждый раз срывался на:
- Господи, какой злой рок заставил этого человека служить в милиции?
Наконец, он взял листок бумаги и сверху шахматной доски написал слово “промотёр”.
- Простите, это что? - удивился Николай.
- Ну, должность такая.
- Может, промотор?
- Про какой мотор?
- Если вы имеете в виду слово “promotion”, то непонятно, при чём тут я.
- Так вы будете этим заниматься, - невозмутимо ответил продюсер.
- Но я не умею.
- А минуту назад что это было?
- Своё видение проблемы.
- А представляете, что будет, если мы пометим его в буклет?
Парень лишь отмахнулся от такого далёкого для него предложения. Тщетные уговоры были прерваны телефонной трелью.
- Но мы с вами ещё вернёмся к этому разговору, - безапелляционно заявил мужчина, - вашего босса всё равно привлекут, работать в органах после такого инцидента вы тоже не сможете. Хотите или нет, но придётся идти в шоу-бизнес.
- Всё так туманно, - улыбнулся Николай, - ладно, Тихон Петрович, если это Дима, то включите громкую связь. Я хорошо его знаю и сразу пойму, как у него дела.
Профессиональная интуиция не подвела, это действительно звонил новоявленный детектив.
- Алло! Ну, как тут у вас дела.
- Всё нормально! - по-молодецки взвизгнул продюсер.
- Вы уверены? - усомнился парень. - А как там гости?
- Какие?
- Роман Петрович и Николай.
Тихон Петрович внимательно посмотрел на лейтенанта. Тот знаками показывал, что они ушли и больше никогда не вернутся. Мужчина некоторые жесты понял по-своему:
- Ушли на рогах, скрестив руки на груди, скорее всего, мы их больше никогда не увидим. Да и вообще Гитлер капут.
- Вы напоили их спиртных, предварительно добавив туда цианистого калия? - догадался Дима.
Николай кивнул головой, продюсер тоже.
- Тихон Петрович, почему вы молчите?
- Так я уже головой махнул.
- Ясно, мне просто на расстоянии не видно. А как вы поняли, что они не те, за кого себя выдают?
Николай рвал на себе рубаху, делал обеими руками козу и выворачивал карманы наизнанку, давая понять, что гости вели себя чересчур развязно, пытаясь произвести впечатление своих в доску.
- Понимаете, Дима, тут какое дело, - начал Тихон Петрович, - сначала они ворвались на мой участок и стали требовать туалет. Успокоившись, один из них разорвал на мне одежду, стал некрасиво дразнить меня, а потом и вовсе вывернул карманы в поисках наличности.
- Слушайте, что это за чушь? Тут одно из двух: или они стоят у вас за спиной и угрожают долгой и мучительной смертью, или вы пьяны.
- Второе, но это было вчера.
- Рад, что в таком возрасте вы можете позволить себе столь крепкие напитки. Что же, скоро буду у вас. Если не затруднит, приготовьте что-нибудь поесть и периодически позванивайте Николаю Андреевичу, мне необходимо с ним увидеться.
Положив трубку, продюсер прозорливо заметил:
- Он острит, но ничего не подозревает.
- Будем надеяться на это, иначе порознь Роман Петрович быстро нас одолеет. Вместе мы сила. Эх, и почему мы вспоминаем это только в самое трудное время, а потом забываем о клятвах?
- Вопрос, конечно, интересный. Но меня занимает другое: почему ваш капитан не пришёл ночевать?
- Только не говорите, что вы волнуетесь за него или даже скучаете, - усмехнулся лейтенант.
У него было много догадок, одна ужаснее другой, но он решил повременить со страшилками.

Николай шёл в особняк Тихона Петровича и вспоминал, как же дошёл до такой жизни. Ещё ребёнком он разительно отличался от сверстников: задумчивый, рассудительный и странно изъясняющийся.
- Иногда я мечтаю о перманентной глухоте, чтобы не слышать сквернословий бездушной толпы, - сказал однажды маленький мальчик, после чего папа пошутил, что это подкидыш.
Тогда он даже не подозревал, насколько был прав. Лишь спустя десять лет, когда юноша окончил школу, мать отвела его в сторону и сказала:
- Сынок, это невыносимо! Твой отец недалёкий челок, но ты-то должен понимать, откуда все эти странные слова и действия.
- Я с другой планеты? - обрадовался тот. - Теория панспермии подтверждается, это же просто замечательно.
- Нет, - женщина покачала головой, - хотя иногда мне кажется, что ты действительно не от мира сего. Возможно, ты пошёл в своего биологического отца, мы не были с ним близко знакомы. Однажды он зашёл к нам в гости, мужа не было дома, а через девять месяцев родился ты.
Юноша вполне спокойно воспринял это известие и лишь осведомился, зачем мать поведала ему эту страшную тайну.
- Ведь всё равно никто не знал, - резонно заметил но, - или просто не могла нести сей тяжкий крест?
- Ко всему этому добавь ещё материнское желание, чтобы её ребёнку было хорошо. Вот как ты планируешь свою дальнейшую жизнь?
К моменту достижения совершеннолетия инфантилизм не рассеялся, наоборот, прочно врос в сущность юноши, поэтому тот честно ответил, что хочет стать творческой личностью:
- Писатель, композитор, певец, актёр - не важно, главное, чтобы богема.
- И у тебя есть какие-то задатки? - недоверчиво спросила мать.
- Вот, - юноша протянул свои наработки.
Ознакомившись с материалами, женщина тяжело вздохнула:
- Похоже, сбылись мои самые страшные опасения. Ты, конечно, езжай, мы тебе денег на дорогу соберём, только сразу скажу, что идея провальная. Правильно будет поступить следующим образом: после того, как останешься с носом в столице, не возвращайся домой, а ищи своего отца.
- Зачем?
- С ним ты не пропадёшь.
- Да мне и здесь неплохо.
- Вот это меня и пугает. Мы воспитали тебя медузой, которая всем хороша, только на суше моментом тает. Да и в нашем городе нет никаких перспектив. Езжай!
- Но как я его найду?
- Тебе подскажет сердце и словесный портрет.
Из дальнейшего описания сын узнал, что его отец обладал обыкновенной внешностью, повышенной беспечностью и удивительным неприятием противозачаточных средств.
- И ты считаешь, что после этого я точно его узнаю?
- Сынок, да я уже сама плохо помню, как он выглядел. К тому же, прошло почти 20 лет, сам понимаешь, он мог измениться. Слушай своё сердце, оно тебя не обманет.
- То есть если я почувствую, что меня тянет к взрослому мужчине, значит, этой мой папа?
- Нет, если такое произойдёт, то знай, у тебя нетрадиционная ориентация. Твой биологический отец редкий негодяй, поэтому единственное, что ты должен почувствовать в его присутствии - огромное отвращение.
Выпускник школы искренне надеялся, что ему не придётся странствовать по миру в поисках неизвестного человека. Он взял с собой пару книг и в поезде разучивал басню Крылова, которой собирался поразить приёмную комиссию.
- “Мартышка и очки”? Сразу нет. Молодой человек, вы когда последний раз в зеркало смотрелись? Дело даже не в вашем затрапезном костюмчике и колхозном виде. Понимаете, третий день на Солнце активные вспышки, комары разбушевались, а тут ещё вы с басней, которую нам не рассказывает разве что трёхногая лошадь Люсинда, - сурово заявил председатель комиссии.
- Вы и имя её знаете?
- Молодой человек, не нервируйте меня!
- А ведь три ноги - это печально. Выходит, инвалид. У нас во дворе дед был без ног, говорили, ещё в Финскую войну потерял. Так ему инвалидку дали, он ещё внуков катал.
- Вон! - закричал мужчина.
- Постойте, - остановила его женщина, - может, в этом что-то есть? В конце концов, не при царском режиме живём, хватит тут на Чехова равняться. Мне кажется, что у мальчика трагикомический талант. Надо быть бесчувственным истуканом, чтобы не замечать этого.
- Вы тоже вон! - разозлился председатель.
За дверью юноша окончательно скис и трясся в беззвучных рыданиях в объятьях заступившейся за него женщины.
- Ничего, касатик, на следующий год попробуешь, с кем не бывает, - успокаивала она абитуриента.
- Может, вы на него как-нибудь повлияете?
- Думаешь, он послушает простую уборщицу?
Несостоявшийся актёр печально посмотрел на морщинистое лицо собеседницы и пошёл к выходу. Разумеется, он провалился на экзаменах во всех остальных вузах творческой направленности и был расстроен настолько, что в отчаянии забрёл в школу милиции. Там ему вежливо объяснили, что плакать на казенной мебели нехорошо, и выставили за дверь.
- Чего ревёшь как баба? - раздалось сверху.
- Дяденька, они меня обидели.
- Во-первых, не дяденька, а без пяти минут капитан, во-вторых, не ной, в-третьих, дать кастет?
- Зачем?
- Ну, так отомстишь своим обидчикам.
Юноша отрицательно замотал головой.
- Трус! Ладно, хотя бы скажи, кто они. В конце концов, я милиционер и должен защищать таких молокососов как ты.
Узнав, кто обидчики, мужчина захохотал и потянул нового знакомого в здание.
- Нет, я не хочу быть милиционером, у меня душа поёт, - упирался тот.
- Ты мне ещё спасибо скажешь, сопляк. Ну, ребята, оприходуйте его, чувствую, будет мне надежда и опора к старости. Главное, что такой точно не подсидит и не подставит.
- Дяденька, а как вас зовут?
- Роман Петрович.
Юноша представился и протянул руку, на что без пяти минут капитан заметил:
- Ты слишком мал и жалок, чтобы с тобой здороваться. Да и имя у тебя не для правоохранительных органов.
- И что же делать? - беспомощно заморгал глазами новый знакомый.
- Не бойся, ты же в милиции. Сейчас подберём тебе новый паспорт, у нас в картотеке много пропавших без вести, сбежавших из тюрьмы и психушки. Это займёт некоторое время, давай пока поедим и послушаем истории друг друга. Чур, я первый!
Аппетитно чавкая пирожком с подозрительной мясной начинкой, Роман Петрович рассказывал классическую историю. Подобно многим горячим парням после школы он отправился покорять столицу, которая ответила гордым отказом, мол, своих лоботрясов некуда девать, понаехало тут.
- Как же так? Разве не заметно, что я талантливый, - хныкал абитуриент после очередного провала.
- Мы так не думаем.
- А кто на такое способен?
- Милиция. Им каждый день приходится выслушивать сказки заезжих гастролёров без прописки. Редкие лопухи!
Последнее слово парню показалось обидным (к чему бы это?), поэтому он немедленно пошёл в ближайшее отделение и написан всё, что думает по поводу приёмной комиссии данного конкретного вуза. Потом туда не раз приезжали люди в штатском, интересовались, кто в тот день был председателем комиссии, и проводили с ним разъяснительные беседы. Об этом Роман Петрович узнал позже, уже учась на стража правопорядка.
- То есть вы тоже милиционер по неволе? - решил юноша.
- Не сказал бы. Мне в город возвращаться было не с руки, а больше никуда не принимали. Да ты скоро поймёшь, что это даже лучше, чем армия.
- А разве в армии хорошо? Там же дедовщина.
Без пяти минут капитан усмехнулся:
- Не знаю, я там не был. Но говорят, что когда ты в роли деда, то равнять и строить молокососов вроде тебя очень даже приятно. Представь, целая казарма на тебя ишачит: стирает портки, гладит гимнастёрки, начищает сапоги до блеска. Настоящие рабы!
Будущему милиционеру стало не по себе. Пища упорно не хотела продвигаться вглубь, ведь в голове крутилась лишь одна мысль: мама была права, родитель был мерзавцем. Никаких сомнений не возникало, однако на всякий случай юноша решил выяснить, был ли Роман Петрович в Моздоке.
- Был? - усмехнулся тот. - Да я там жил.
- Боже мой, отец!
-Ну-ну, к чему эти телячьи нежности. Хватило бы простой благодарности в виде наличности.
- Что?
- Да я тебя фактически в вуз пристроил.
- Но я бы и так сюда поступил.
- А чего тогда ревел?
- Так я в театр хотел или консерваторию.
- Ты ещё скажи, в мавзолей, на пару с Лениным, вместе веселее.
С каждым днём Николай (так теперь звали юношу) убеждался, что Роман Петрович его отец. Для этого человека не было ничего святого кроме, пожалуй, денег. За каждую услугу он брал со своего знакомого плату, притом немалую.
- Да, этот зачёт сдать нелегко, сказать по правде, невозможно. А все, потому что преподаватель редкостный взяточник. И притом говоришь ему, говоришь, а всё без толку. Однажды дюже умный студент, то ли из вредности, то ли из принципиальности решил вывести его на чистую воду, так хитрец вывернулся, поделился с нужными людьми и в результате правдолюб был отчислен. Его тут же забрили в армию, служит теперь где-то под Архангельском. Чистый воздух, природа. Эх, благодать! - свою тираду без пяти минут капитан закончил словами. - Раскошеливайся, дорогой, ибо преподаватель зверь, доподлинно известно.
- Роман Петрович, но так вы же и ведёте эту дисциплину.
- Правильно, поэтому и говорю, что известно доподлинно. Если бы это о ком-то другом говорили, то не поверил бы, а то о самом себе родимом.
После окончания вуза Николая собирались оставить в столице, но покровитель добился, чтобы его распределили в тихий городок, находящийся в таком же отдалении от центра, как и Уран от Солнца.
- Зачем вы это сделали? - возмущался парень. - Ведь там нет никакой преступности, со скуки помрёшь.
- Не волнуйся, со мной не заснёшь. Быстро и коррупцию развернём, и свою точку откроем. Правда, пока не определился, чем торговать будем. Что у нас запрещено по законодательству?
- А вы-то тут при чём?
- Притом что с преподавательской деятельностью покончено. Отныне и впредь я приступаю к будням стража порядка. Радуйся, преступность, берегись, народ! - мужчина не страдал от ложной скромности.
Приезд новых кадров в город открыл в нём небывалые ранее потенциалы преступности.
- Николай, эти пещерные люди даже не имею постоянного пушера.
- Кого? - переспросил молодой сотрудник.
- Неважно. Помнишь, я давал тебе на хранение пакетик с сахаром? Так вот мы приносим счастье людям. Гордись!
Возможно, Солнцево тоже было когда-то неприметным посёлком, пока там не появился свой Роман Петрович. Между тем, дурной пример оказался заразителен, и вскоре коллеги проявили свою сущность.
- Ужасно! Среди них есть честные, да ещё и много, - возмутился мужчина, - самое страшное, что на них не действуют ни угрозы, ни деньги. Ну, я ещё понимаю первое - бывает, что люди не восприимчивы к боли, но второе… Как можно отказываться от денег?
Когда парень стал намекать на их родственную связь, Роман Петрович понял это по-своему: уговорил жить под одной крышей и на всякий случать написать предсмертное письмо.
- А это ещё зачем? - удивился Николай.
- Ты что, не веришь папке?
- А вы согласны с этим фактом?
- Ты сначала сделай, как я прошу, потом и поговорим.
Мужчина как всегда надул коллегу. Теперь стоило парню начать старую песню об отцовстве, как капитан доставал пистолет, снимал с предохранителя и, передёргивая затвор, целился в голову лейтенанта.
- Вы застрелите собственного сына?
- А ты-то как думаешь? Запомни, ты мой помощник, не более. Кстати, держи причитающуюся тебе сумму и больше не дури. Делом надо заниматься, а не в отцовстве уличать.
- И всё это время я пособничал ему. Обижался, нехотя принимал деньги и продолжал служить верой и правдой, - корил себя молодой человек, - и что в результате? Он предлагает убить трёх человек, поделить имущество и жить, ни о чём не беспокоясь.
Он позвонил в уже знакомую дверь, которая по идее Романа Петровича была уже родной и должна была отойти ему в случае дележа имущества.
- Николай, это вы? А где же этот изуверский капитан?
Лейтенант пожал плечами:
- То ли его ностальгия замучила, то ли он что-то заподозрил. Сказал, чтобы я шёл сюда, а сам остался под дверью вашего коллеги.
- Боже мой, Николаю Андреевичу грозит большая опасность. Ах, что же делать, - всплеснул руками продюсер.
- Вообще-то неплохо было бы предупредить его. Звоните на сотовый, так как дома его нет, мы проверяли.
Равнодушный женский голос ответил, что абонент выключил аппарат или находится вне зоны досягаемости.
- Закон подлости.
- Нет, просто плохой оператор связи или, - молодой человек постарался произнести последнее как можно хладнокровнее, - мой шеф уже добрался до него.
- Я, пожалуй, выпью валерьянки, - Тихон Петрович вскочил с места.
Открыв заветный шкафчик на кухне, он решил, что клюквенная настойка будет вернее и, накапав на несколько стаканов, залпом выпил лекарство.
- Правду говорят, что алкоголь в малых дозах полезен в любых количествах, - заметил он и пошёл к Николаю.
Тот предложил закрыть окна и двери, поставить дом на сигнализацию и лечь спать.
- Согласен, утро вечера мудренее, - улыбнулся продюсер.
Спирт дал о себе знать, поэтому вскоре мужчина спал сном младенца, чего нельзя было сказать о парне. Тот то и дело вздрагивал, хватался за кобуру и, вспоминая, что там лежит вместо табельного оружия, ещё больше боялся за свою жизнь.

Катя сдержала своё слово: через десять минут Дима уже разговаривал с её подругой, а спустя полчаса сидел в отделение милиции и дожидался коллегу.
- Сам пришёл? - недоверчиво спросил тот.
- Тут, понимаете, вот какое дело, - начал молодой человек.
- Это мы заводим дела, а ты в них будешь фигурировать. Ну, отпечатки пальцев уже сделали? Или ты и так проходишь по нашей картотеке? Рецидивист, точно, ещё с такой рожей.
- Кто, я?
- Ну, не я же, - усмехнулся лейтенант, - я в милиции работаю, стою на страже закона.
- Минуточку, вас разве не предупредила двоюродная сестра, что должен прийти один человек.
- А, так вот оно что! Ты тот самый детектив, который должен вернуть малолеткам их кумира?
В голосе коллеги прозвучали неприкрытые нотки презрения, поэтому Дима счёл своим долгом расположить его для дальнейшего разговора:
- Да я сам не в восторге от своего задания.
- А что тогда взялся? Банально, из-за денег? Ну-ну, рвач!
- В последнее время ко мне обращаются исключительно на ты. К чему бы это?
- Видимо, ты другого не заслуживаешь.
- Не тебе судить, я через столько прошёл. Если начну рассказывать, как я сюда попал, всё равно не поверишь. А между тем я твой коллега, - Дима достал корочку.
Молодой человек внимательно изучил документ и усмехнулся:
- Да, чего только на рынке не купишь. Главное, что печать настоящая, а не как обычно - в виде розового фламинго или бурого медведя.
- Ты что, не веришь мне?
- Нет, - спокойно сказал милиционер.
- И кто же я, по-твоему?
- Человек, далёкий от правоохранительных органов. Постоять за себя можешь?
- А то!
- Значит, ходил в секцию, а потом ещё в армии отслужил.
Дима утвердительно кивнул головой:
- Так-то оно так, но у меня ещё и логический склад ума.
- В раннем детстве родители покупали конструкторы, а чуть постарше объяснили, как играть в шахматы с самим собой, чтобы никому не докучать и мыслить масштабно и на перспективу.
Детектив поник. Всё это было в его жизни, однако он всё-таки являлся милиционером, хотя уже не так этим гордился, как раньше.
- А я ещё по фене разговариваю и знаю милицейское арго.
- А крестиком вышиваю. Дальше-то что? - разозлился парень.
- К делу, так к делу. Короче, мне нужно вскрыть одну дверь.
- Вопрос не ко мне, для этого есть всякие там домоуправления.
- Не скажи, - Дима хитро улыбнулся, - это в тех случаях, когда затопили, канализационную трубу прорвало или газ забыли выключить и уехали за полярный круг. А вот когда там труп, это уже совсем другое дело.
- Смотри-ка, а ты кое-что знаешь.
- Я же тебе говорил, что на самом деле милиционер.
- Да это уже показывал эту липовую корочку. Я верю только делам. Ну, поехали!
- Вот так вот поедем, вдвоём? А бригаду взломщиков, судмедэксперта, в конце концов?
- А если там трупа не будет, а я людей зря отвлёк?
- Ну, а дверь-то ты как открывать будешь? Отмычками пользуешься?
- Обижаешь, я не вор какой-нибудь. Ногой, только ногой.
- Может, у них в республике так принято? - подумал детектив и не стал спорить.
Увидев обгоревшее здание, милиционер без всякого энтузиазма выломал дверь и обидчиво кинул коллеге:
- Сразу бы сказал, что замок заело, не можешь в сарай пробраться за пойлом и закусью.
- Ты чего? Эта инсталляция принадлежит группе “Махмуд и Заурбеки”. Я уж не знаю, зачем она им, всё равно парни в студии без дела сидят, но мне без разницы. Понимаешь, именно здесь меня пытались убить, стало быть, неспроста.
Лейтенант осмотрел комнату и усмехнулся:
- Трупа, как я и думал, нет, а из улик тут только пустые бутылки. Ну, бывай, коллега!
Оставшись наедине с последствиями веселья, Дима досконально осмотрел помещение и печально заметил, что все телодвижения были напрасны.
- А ведь что-то должно быть, иначе зачем было устраивать тот пожар, - рассуждал он вслух.
Взгляд привлекло пятно от клюквенной настойки. За эти дни оно разлилось почти по всей комнате, поэтому там, где раньше была лужица, были видны еле заметные кнопочки.
- Нет, это не осколки, это механизмы: открывающие, запускающие, что-то такое, - пачкая руки о липкую жидкость, парень стал производить с находками всевозможные действия.
Проку от этого было мало, поэтому детектив решил бесплатно поработать уборщицей. Очередной раз забирая настойку ветошью, Дима, что для него уже вошло в привычку, чисто случайно открыл тайник.
- Мать честная, - ахнул он.
Конечно, молодой человек не раз видел по телевизору внушительные суммы денег, но теперь это было на самом деле, отчего руки предательски затряслись.
- Может, всё себе и вон из города? - пронеслось в голове.
Пока светлое начало корило тёмное, обслюнявленные пальцы считали чужие деньги. Под пачками лежала пожелтевшая тетрадка с уже знакомым почерком.
- А, ну это всё понятно, - детектив быстро прошёлся по страницам.
В середине был вложен белоснежный лист бумаги, на котором в углу сиротливо значилось:
Я одинок, безумно одинок.
Как волк, смотрящий на овцу.
Отсутствие рифмы и глубокого смысла не вызывало озабоченности, интересовало другое - другой почерк и свежесть листа.
- Это, я так понимаю, робкие стихотворные шаги Махмуда. А вот тетрадку надо взять, чует моё сердце, из-за неё весь сыр-бор, - печально взглянув на тугие пачки денег, Дима закрыл тайник, подумав о том, что с гипертрофированной честностью надо что-то делать.
Творчества группы он не знал, поэтому решил обратиться за помощью к верным поклонницам.
- Сначала у Кати спрошу, а если она не знает, то подскажет, с кем можно поговорить. Наверняка здесь есть и такие полоумные, которые считают стихи Махмуда как мантры. Эх, знали бы они правду, - вздохнул молодой человек.
В этом запутанном деле больше всего ему было жалко Казбека, безвестного гения, который канул в лету, даже не предполагая, что вокруг его творчества будут кипеть такие страсти. Однако в голове стали строиться новые гипотезы, в которых брат был не таким уж несчастным.
Поднявшись в квартиру, детектив с порога спросил поклонницу:
- Катя, скажи, ты знаешь все песни Махмуда?
- Спрашиваешь! Он же был мои кумиром, а когда мы были близки, - девушка покраснела.
- Что?
- Ты только не сердись.
- А ты не тяни резину. Я тебя спрашиваю не из праздного любопытства или мазохистского желания поревновать. Сейчас с тобой разговаривает детектив.
- Некоторые свои песни он посвящал мне.
- Это где-нибудь зафиксировано?
- Только на словах, - усмехнулась Катя, - но мне было и этого достаточно. Представляешь, сидим мы как-то на диване, черешню едим, и вдруг бац, стихи.
- В смысле?
- Ну, по наитию, экспромтом, не запланировано. Смотрит то на меня, то на тарелку и целыми четверостишиями говорит.
Диме стало не по себе: на глазах рушилась основная версия о плагиаторе, его брате-мученике и суровых законах шоу-бизнеса.
- И что же он написал? - прохрипел детектив.
- Ой, такая прелесть! Из последних работ. Правда, половину куплетов пришлось выкинуть, продюсер сказал, что песня на 15 минут - это слишком долго и смело даже для такой личности, - девушка улыбнулась и стала читать наизусть.
В это время молодой человек лихорадочно листал тетрадку, ища заветные слова. Наконец, победоносно крякнув, он протянул её Кате:
- Читай!
- Что это?
- Стихи твоего Махмуда, написанные, удивительное дело, другим человеком задолго до того, как ты появилась в его жизни.
Девушка робко начала читать:
Черешня, сладкая моя.
Поверь, люблю я лишь тебя.
Боюсь, расстанемся с тобой,
Печален будет облик мой.
- Ну, что скажешь? - парень скроил крокодилью улыбку.
- Ничего не понимаю.
- А вот мне, например, всё ясно. Понимаешь, у творческих людей есть один маленький недостаток - они не терпят воровства. Художники, те, подлюки, не прочь подписывать свои картины, а поэты мало того, что марают бумагу своим почерком, так ещё и дату ставят. Посмотри, какое там число.
- Это прошлый век, - Катя стала учащённо моргать глазами.
- Громко сказано! Но верно одно - в те годы Махмуд учился в школе.
- Боже мой, сколько тут всего интересного, - восхитилась девушка, листая тетрадь, - это что неопубликованные работы? Откуда они у тебя?
- Оттуда! Читай по губам: Махмуд - бездарь и ворюга, всё это время использовавший работы своего брата Казбека.
- У Махмуда есть брат?
- На данный момент не знаю, но раньше точно был. Кстати, они же ещё и близнецы. Могу поделиться соображениями на этот счёт, - Дима внимательно посмотрел на собеседницу и продолжил, - когда я узнал о существовании пропавшего брата, то не придал этому особого значения. Так просто, пометил, что как в бразильских сериалах и всё. Но потом услышал от поклонниц забавную вещь: время от времени настроение Махмуда менялось, к тому же они заметили, что с плохим настроением также появлялись светлые кончики волос.
- Ну, видимо, это такое мелирование.
- Это было бы слишком просто. Понимаешь, у меня был разговор с весьма странным типом, который знал пикантные подробности жития кумира. Вообще-то он сам у меня на подозрении, но для расчётливого преступника он слишком неуравновешен.
- И что он тебе сказал?
Молодой человек, вспомнив все те гадости, решил не пересказывать их и проигнорировал вопрос. Он продолжил развивать теорию, по которой выходило, что братья, следуя канонам индийских фильмов, всё-таки нашли друг друга. Правда, за долгие годы разлуки появились различия, например, у одного волосы стали заметно темнее, чем у другого.
- Глупость! Если всё так серьёзно, то надо покрасить голову и не морочь голову, прости за каламбур.
- Не скажи! Тогда Казбеку придётся положить свою жизнь на алтарь славы Махмуда, но он, видимо, не собирается этого делать.
Катя уставилась в одну точку на стене. Повернувшись в ту сторону, детектив внимательно посмотрел и, убедившись, что обои не воспламеняются, стал ждать чуда.
- Эврика! - взвизгнула девушка. - Это бездоказательно, но всё-таки.
Для человека столько лет смотревшего латиноамериканские сериалы версия с воссоединением показалась неправдоподобной. Мир виделся в более тёмных тонах: Казбек прознал о незаслуженной славе брата и решил что-то предпринять. Заявить на центральной площади родного города, что он настоящий автор стихов, было глупо и опасно. Сначала поклонницы закидали бы его камнями, а потом приехала бы карета с красным крестом и увезла в заведение, где кроме таких вот Махмудов живут Наполеоны и Македонские. Итак, было решено пользоваться своей схожестью с братом. Увы, долгая разлука внесла свои коррективы в этот хитроумный план. И если отличия во внешности были едва заметны даже для девушек, то внутренний мир был полностью различен.
- Да, кстати, брат был натурой творческой, чего нельзя сказать о Махмуде. Вот сейчас, анализируя полученную информацию, ты всё ещё уверена, что Есенина читал именно он, а не Казбек? - детектив внимательно посмотрел на собеседницу.
- Знаешь, сейчас я уже ни в чём не уверена. Ведь если разобраться, то он запросто мог всех нас дурачить. Наверное, первым делом отправился к продюсерам и сказал, что потерял ключ от квартиры. Те дали ему запасной, отнеся рассеянность к атрибутам творческого человека. А когда столкнулся со мной, то, чтобы не попасть впросак стал читать стихи.
Молодой человек широко улыбнулся, на что незамедлительно отреагировала Катя:
- Ты смеёшься надо мной, что я такая дура? До этого говорила, что мы были близки, а сама даже не поняла, с кем общалась.
- Нет! Я думаю о том, что мы с тобой отличная пара. Представляешь, что будет, если мы сообща раскроем это дело?
- Будет круто! И последний штрих: когда поклонницы стали замечать, что время от времени Махмуд отличается не только внешностью, но и характером, он решил избавиться от них, обращаясь весьма не по-джентльменски.
- Знаешь, в этом что-то есть. Я немедленно позвоню Николаю Андреевичу, - молодой человек достал сотовый.
Вспомнив, что у него нету номеров обоих продюсеров, Дима тяжело вздохнул и двинулся в путь.
- Ты куда?
Парень отправился в студию, где всё было по-прежнему.
- Ну, есть какие-нибудь радостные новости? А то от молока нас так пучит, хуже чем от ерша и северного сияния, - пожаловались ребята.
- Думаю, сейчас всё решится. У вас есть номер телефона Николая Андреевича?
- Конечно! Сразу надо было ему звонить, а не этому Тихону Петровичу.
- Да-да, - слушая длинные гудки, детектив решил удостовериться, - скажи, только честно, у Махмуда был брат-близнец?
В помещении повисла гробовая тишина, будто парень сказал что-то одновременно шокирующее, оскорбляющее и опережающее своё время.
- Ну, у него было куча двойников. А из братьев только мы, - сказал один из Заурбеков.
- Как? - удивился Дима. - Он вам ничего не говорил о Казбеке?
- Первый раз слышим.
- Понятно. Что-то не соединяется. Кстати, вы выполнили мою просьбу?
- Обижаешь! - парень достал из кармана связку ключей и протянул их детективу.
- Ладно, пойду я. Если не затруднит, то периодически позванивайте Николаю Андреевичу, мне срочно нужно с ним поговорить.
- Обязательно! Слушай, а скоро всё закончится?
Молодой человек неопределенно пожал плечами:
- Сказать по правде, с каждой минутой я понимаю всё меньше и меньше.
Заурбеки повесили носы. Их мрачный вид настолько запал в душу Димы, что он, минуту поколебавшись, стал набирать номер телефона Тихона Петровича.
- И будь, что будет. Может, самое время забыть о прошлом и отдаться воле рока.
На том конце провода подняли трубку.

После предупреждения Димы об опасности (о котором читатели знали за несколько глав до этого) заговорщики поспешили к Роману Петровичу. Тот внимательно рассматривал богатое убранство дома, предвкушая, что очень скоро это всё будет его. Участь лейтенанта пока не была решена, всё зависело от профита операции.
- Если тут буржуйского добра на великие тысячи, то придётся пожертвовать этой пешкой. Он, кстати меня уже прилично достал своими поползновениями относительно родственных связей. Ну, было по молодости, так что теперь до конца лет своих кормить и обувать его? - мужчина усмехнулся. - Вот обуть его можно. Жаль только, что у него отняли пистолет, а то вообще прелесть бы была - всюду его отпечатки пальцев и выстрелы произведены из его же табельного оружия.
- Ну, я первый зайду, а вы чуть позже меня, - прошептал Тихон Петрович.
Он вежливо извинился за столь долгое отсутствие и предложил выпить.
- Кто звонил?
- Ошиблись номером.
- Поэтому вы бедовали с ними добрых пять минут?
- А что же не поговорить с хорошими людьми, - пришёл на помощь Николай.
- Ну-ну. А ты попил водички?
- Да.
- Чего же мне тогда не принёс?
- Я мигом.
- Давай, я жду, - капитан пальцем показал на плазменную панель, - дорогая?
- Всё относительно, - туманно ответил продюсер, ловя себя на мысли, что мужчина явно приценивается к чужому добру.
- Ничего, когда-нибудь и у меня такая же будет.
- Чёрт, выходит, парень был совершенно прав, - подумал Тихон Петрович, - эх, сюда бы Николая Андреевича, он бы не стал церемониться и не испугался бы пистолета.
За пустой беседой прошло несколько часов, за которые Роман Петрович окончательно решил, что не будет ни с кем делиться.
- А не отобедать ли нам у вас? - вальяжно спросил он.
- Конечно-конечно! Знаете, прислугу постоянно не держу. Временами она приходит, готовит разные блюда, объясняет, как их есть и ставит в холодильник. Подождёте, пока я их разогрею?
- Безусловно. Нам торопиться некуда. Кстати, а Дима собирается на обед?
- Не знаю. Он как с утра ушёл, так и не подавал о себе знать. Я-то думал, что он трудяга, а вы говорите, что шарлатан.
- Ну, так по внешнему виду не определишь. У меня ведь тоже на лице не написано, что я продажный милиционер, а между тем все в отделении знали.
- И Дима?
- Что? - напрягся капитан.
Николай лихорадочно соображал, как помочь потеющему продюсеру. Тому казалось, что он на волоске от смерти. Вот-вот Роман Петрович раскроет их заговор и застрелит обоих.
- Тихо Петрович, да вы же всё путаете, - широко улыбнулся парень, - это по легенде он милиционер, а по жизни…
- Прохвост.
- Правильно!
Когда хозяин дома отправился на кухню, капитан пододвинулся к лейтенанту и прошептал:
- Что-то он мне не нравится. Может, прямо сейчас его кокнем?
- А у вас глушитель с собой?
- Да, оплошность вышла. Пойду пороюсь в вещах нашего правдолюба. Не думаю, что там будет арсенал американской армии, но хотя бы наши деньги заберу. Зачем покойнику взятка, на котором отпечатки моих пальцев?
- Господи, и это мой отец, - ужаснулся про себя Николай.
Роман Петрович досконально проверил скарб Димы и с удивлением обнаружил маленький коробок.
- Воск, горелки, палочки - да ведь это джентльменский набор взломщика. Ай да правдолюб, ай да сукин сын, - усмехнулся капитан.
Пересчитав наличность в конверте, он тяжело вздохнул - частные сыщики получали больше продажных милиционеров. Правда, мысль о том, что скоро этот особняк будет принадлежать ему, согревала душу Романа Петровича.
- Нашли что-нибудь ценное? - спросил лейтенант.
- Нет, только нашу взятку, - мужчина зачем-то соврал.
Обед проходил на удивление вяло: Тихон Петрович боялся сказать лишнее, Николай давно не ел горячих блюд, капитан же активно налегал на клюквенную настойку.
- Прелесть, просто прелесть, - повторял он.
- Махмуд тоже был от неё без ума, - обмолвился продюсер.
- Кстати, а что это за субчик? Мы совершенно чужие в этом городе, но уже наслышаны о повальном увлечении молодёжи. Где вы его откопали?
- Да это не я, а Николай Андреевич на свою голову, - печально вздохнул мужчина, - сначала деньги текли рекой, а потом он вдруг пропал.
- В принципе, мы можем заняться этим делом, - неожиданно предложил лейтенант.
- Ничего подобного! - возразил Роман Петрович. - У нас и без этого хлопот хватает.
Спустя две рюмки капитан поник головой и не реагировал на внешние раздражители.
- Мне кажется, он охмелел. Может, дать ему по голове, связать и дел-то? - прошептал Тихон Петрович.
- Знаете, это неплохая идея. У вас есть скалка?
- Конечно, - продюсер открыл дверцу, и та предательски скрипнула.
- Знаете, всё было очень вкусно, но пора и честь знать, - внезапно бодрый Роман Петрович поднялся с места.
- Что вы такое говорите? - взвился продюсер. - Вы меня как хозяина обижаете. Давайте я пороюсь в холодильнике и найду что-нибудь вкусненькое.
- Как-нибудь в другой раз. Нельзя сидеть без дела, когда по городу гуляет этот прохвост. Николай, пошли!
- Товарищ капитан, вы минуту назад спали.
- Вот именно, что минуту назад, а теперь самое время работать.
Пока Роман Петрович дышал свежим воздухом без пяти минут его садом, заговорщики, стоя на крыльце, перешёптывались:
- Что мне делать? Может, позвонить Диме и рассказать правду?
- Исключено! Я не хочу втягивать вас в это дело. Если Роман Петрович прознает, что мы заодно, то вы станете трупом гораздо раньше. Оно вам надо?
- Нет, я вообще не собираюсь умирать ближайшие пятьдесят лет.
Николай выразительно посмотрел на продюсера.
- А чего вы хотите? Горный воздух, чистая экология, жизнь после ста только начинается. Помните, из какого это фильма?
- “Горец” с Кристофером Ламбертом, - предположил лейтенант.
- Нет, что вы! “Москва слезам не верит”.
- По-моему, там жизнь начиналась только после сорока.
- Правильно, а сто лет - это и есть после сорока.
- И как он умудряется, находясь на волоске от смерти, забивать голову такой ерундой, а уж тем более говорить её? - подумал Николай.
- Ну, так что мне делать?
- Сидите здесь и ждите чьего-нибудь звонка или прихода. Дима если и появится, то не через парадную дверь. Ну, а что касается нас - будьте начеку, лучше всего предупредите своего коллегу об опасности, вдвоём не так страшно. Кстати, он надёжный человек?
Тихон Петрович сжал кулак, поднял большой палец и изобразил символ отлично, а потом и вовсе сделал козу.
- То есть ему можно доверять, - перевёл парень, - тогда я за вас спокоен.
- Ну, Николай, ты готов? - крикнул Роман Петрович.
- Всегда готов!
- Тогда пошли. Одну минутку, - капитан обратился к продюсеру, - скажите, а куда мог пойти Дима?
- Даже не знаю. Может, на место преступления?
- Это там, где сарайчик?
- Да-да. Вы там уже были?
- Ага. Куда-нибудь ещё?
- Без понятия.
- Жаль. Впрочем, он всё равно от нас никуда не денется. Всего доброго!
Выйдя за калитку, милиционеры строевым шагом отправились прямо, на первом повороте свернули налево, на втором направо, на третьем Николай догадался, что у них, как у самураев, нет цели, есть лишь только путь.
- Товарищ капитан, мы ведь просто так гуляем по городу?
- Обижаешь! Кто ты такой, чтобы я с тобой дневные прогулки совершал? Чай, не девушка длинноногая, и не такса резиновая. Мы проводим следственно-розыскные мероприятия, которые несведущие люди могут принять за праздное шатание по улицам. Но ведь это нам только на руку!
- Интересно, чем это всё закончится? - подумал Николай.
Внезапно молодой человек ощутил себя маленькой песчинкой большого бархана под названием человечество, от которой ничего в этом мире не зависит. Ни он, ни продюсеры, ни загадочный Махмуд, ни уж тем боле Роман Петрович не могли изменить ход истории, повернуть время вспять.
- Товарищ капитан, а ведь мы никто, - усмехнулся лейтенант.
- Гениально, Николай!
- Правда?
- Конечно! Мы никто, потому что никого не знаем. У нас был всего один свидетель, но ведь есть и второй продюсер. Разворачиваемся на 180 градусов, наша цель - справочное бюро. Кстати, что ты думаешь по поводу той девушки с топориком?
- Ну, это, конечно” не “Девочка с персиками”, но всё-таки южный типаж.
- Ой, что ты мне заливаешь, - мужчина хитро улыбнулся, - вы ведь друг другу понравились.
- Роман Петрович, вы это говорите как капитан или отец?
- Как самец! А как прагматик хочу заметить, что она тебе не пара. Кто она? Сидит за стеклом и выдаёт справки. А ты? Продажный милиционер, завидный жених. Вот сейчас закончим с этим делом, и часть продюсерского особняка будет твоя. Вот уж заживём! Представляешь, дом на две половины: в одной отец, в другой сын.
- Невероятно! - воскликнул лейтенант. - Вы больше не отказываетесь от отцовства.
- Да, решил потешить тебя перед смертью, - пронеслось в голове мужчины.
Девушка и вправду была рада видеть старых знакомых.
- О, мой личный Шерлок, - улыбнулась она Николаю.
Тот расплылся в глупой гримасе и отпустил плоскую шутку о висящем топорике. Вообще-то влюблённые - странный народ: говорят друг другу чепуху, радуются и искренне верят, что это любовь, а не гормоны и химический процесс в мозгу.
- Девка видная, пору нет, но будь она хотя начальником отдела, а то какая-то сошка за стеклом. Хотя чего я убиваюсь? Пара, не пара - на том свете свидятся, - думал капитан, получая необходимые сведения.
Путь к месту жительства Николая Андреевича был неблизким.
- Новостройки, - угрюмо заметил лейтенант.
- А мы детьми на том месте в войну играли.
- Опять зверства будет рассказывать, - вздохнул парень.
Действительно, Роман Петрович в свойственной только ему манере повествовал об уморительном случае массового избиения ботаника.
- То есть вы с малых лет примыкали к компании сильных и глумились над слабыми, - подытожил Николай.
- Да, вплоть до половозрелого возраста.
- Неужто одумались? - с надеждой спросил лейтенант.
- Ха! Как сейчас принято говорить, изменились ценностные ориентиры.
- То есть?
- Раньше драл парней, а потом девок, ну, ты понимаешь, о чём я, - капитан сардонически захохотал.
- Да, вот уж веселье. Хорошо ещё, что мы пришли, - обрадовался молодой человек.
Пятиэтажка средней обшарпанности никак не вязалась со словом новостройка, и тёмные подъезды с облупившейся краской были тому подтверждением.
- У того шикарный дом, а у этого квартира. Странно! - протянул парень, поднимаясь по лестнице.
- Не делай поспешных выводов, Николай. Ты ведь не знаешь, какой там внутри ремонт. Может, это будет маленький Париж?
Однако узнать этого милиционерам было не суждено. Дверной звонок разливался на все лады, но за дверью не было никаких признаков жизни.
- Пошли, никого нет дома.
- Вы так уверены?
Роман Петрович снисходительно улыбнулся, как это обычно делают старые учителя начальных классов, в который раз объясняя юным школярам, что букв в русской алфавите 36 (вообще-то их 33, но, напоминаем, учителя-то старые).
- Уверен ли я? - подбоченился мужчина. - Конечно, я как опытный оперативник за годы службы так натренировал свой слух, что без труда могу определить, есть кто в доме или нет. Кстати, сдаю тебе этот секрет, не прося деньги на опохмелку. Звонок, как правило, застигает человека врасплох. Если он скрывается от конкретных людей, а не от всего общества в целом (тогда это называется шизофренией, а именно манией преследования), то скорее бежит к глазку или дисплею домофона, если он такой продуманный. В любом случае за дверью слышна эта сумятица.
- Простите, а если красться?
- А ты часто ходишь на цыпочках по квартире?
- Всегда, когда вы спите, едите, смотрите телевизор или просто в плохом настроении, то есть практически круглосуточно.
- Вот, видишь, как тебе повезло! Ты никогда не выдашь своего присутствия. А вот простые смертные начнут паниковать, забудут обо всех предосторожностях и ринутся глядеть, кто же там пришёл.
- А когда мы шли за Димой, вы после звонка уже знали, что никого нет?
- Разумеется, - спокойно ответил Роман Петрович.
- А зачем же тогда вы велели обыскать квартиру и быть начеку?
- Меня просто забавляет наблюдать, как ты трясёшься при первой же опасности.
- Вот ещё! - надулся Николай.
- Ладно, не обижайся. Спусти пар и отправляйся домой.
- А что, у нас есть дом?
- Конечно, прекрасный особняк с шикарным садом. Разве ты забыл, что после неизбежной смерти Тихона Петровича мы узурпируем это имущество?
- Вы и слова такие знаете.
- Ну, не одному же тебе умничать. Иди!
- А вы?
- Прогуляюсь по городу, вспомню молодость, чего и тебе советую. Привыкай, осваивайся, ведь скоро мы будем здесь жить.
Дождавшись, пока Николай скроется за поворотом, капитан достал свои именные отмычки:
- Всё-таки как хорошо, что Николай такой тупой. Пошёл в особняк, думая, что он действительно будет там жить, и даже не понял, чего я здесь остался.
Присев на корточки, Роман Петрович как заправский вор стал перебирать ключи и насвистывать блатную развесёлую.

- Это кто? - оторопел хозяин дома.
- Роман Петрович Николаев, капитан милиции, - отрапортовал молодой человек.
- А вы?
- Николай Романович Петров.
- Какой-то каламбур получается. Родственники?
- Нет, однофамильцы, вернее, тёзки, притом полные.
- Ага, заметно. Форму купили, украли или избили, а потом сняли с трупа? - деловито осведомился продюсер.
- Вы что? Мы милиционеры, - возмутился Николай, - если не верите, могу удостоверение показать.
- Это вы что! Думаете, я поверю в этот маскарад? Я вот сейчас тоже на рынок сбегаю и принесу вам столько корочек, что вы живо замолчите. Вот, например, пятилетний сын моего соседа одновременно является агентом ЦРУ, ФБР, ФСБ, АНБ и ЦПХ. Заметьте, мальчику пять лет, и он пока не догадывается, как расшифровывается аббревиатура ЦПХ.
- Центральное, - лейтенант подключил давший сегодня результат дедуктивный метод.
- Да-да, оно самое. И всего-то за несколько сотен рублей. А вы мне предлагаете поверить, что вы милиционеры. Да за такие плёвые документы больше полтинника никто не возьмёт.
- А между тем, мы к вам по делу.
- Я заметил, - Тихон Петрович усмехнулся, - тоже хотите воспользоваться моим туалетом?
- Неплохо бы! Я мигом, а потом продолжим разговор.
Продюсер повёл гостя в дом.
- Жаль мне вашего коллегу, - отчего-то грустно сказал он.
- Почему? - удивился Николай.
- Да вот видно в окошке, как он бегает, суетится, но даже не догадывается, сердечный, что на улице нет туалета. Может, позвать его сюда?
- Не надо, - отмахнулся лейтенант, - когда природа даст последний звоночек, он потеряет всякий стыд и оросит ваш чудный сад.
- И мою китайскую розу?
- Знаете, в трудные минуты не обращаешь внимания на такие мелочи, - философски заметил парень.
Он уже мыл руки в ванной, когда услышал радостное улюлюканье за стеной. Это Роман Петрович, добравшись до фаянсового друга, отрывался по полной программе.
- А вот ещё как я умею, - смеялся он, - и в три пальца, в две струи.
- Нет, это явно не милиционеры. Какие клоуны ряженые, - подумал Тихон Петрович, - может, в 02 позвонить или для большей уверенности в 03?
Капитан в сладкой истоме вышел из журчащего рая, ласково потрепал лейтенанта по щеке и сказал:
- Ничего, прорвёмся!
Николай аккуратно вытер мокрую щёку и предложил помыть руки. Увеличив напор, он, как грамотный конспиратор, стал шептать мужчине на ухо:
- Товарищ капитан, если у вас всё ещё нет мыслей, то я тут набросал план.
- Отставить считать старшего по званию безмозглым чурбаном!
- Но ведь вы так всегда и делаете, - невозмутимо ответил лейтенант, - помните того генерала?
- Это был единичным случай и ко мне он не относится. Тебя похвалила какая-то вертихвостка из справочного бюро, и ты уже возгордился. Вот что ты делал в туалете?
- Роман Петрович!
- Отвечай!
- Вы спрашиваете как капитан или как отец?
- Не имеет значения.
- Ну, я там справлял малую нужду.
- Вот! - мужчина победоносно вознёс указательный палец к небу. - А я там ещё и думал.
- Знаю, каждый день приходится нюхать. И почему вы не пользуетесь освежителем воздуха?
- Разговорчики в строю!
- Роман Петрович, хотите, скажу, что я придумал? Мы представимся коллегами Димы, отставшими от поезда Лондон - Париж через Ла-Манш. У нас в Рязани один дядя на двоих, но мы забыли его адрес и ФИО, поэтому нам срочно надо поговорить с коллегой, потому что дядя при смерти. Если не поверит, я расскажу наизусть первую главу “Евгения Онегина”. Ну, вы знаете:
Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он градусник себе поставил
И лучше выдумать не смог.
- Отставить самодеятельность! - рявкнул капитан. - Молчать и слушать. Сейчас я начну разговор, ты будешь поддерживать его по условному сигналу, и ничего лишнего. Какой же ты всё-таки невыносимый! У человека было прекрасное настроение, и надо было обязательно его испортить.
Выключив воду, Роман Петрович забросал хозяина дома комплиментами, щедро пройдясь по антуражу особняка и не забыв упомянуть о роскошном саде.
- Я вот бегал-бегал, а сам думаю, нет, лучше в штанину, но только не на розу чайную. Помните, как в той песне: “Золотится роза чайная как бокал вина”.
- Вообще-то это китайская роза, - уточнил Тихон Петрович.
- Я знаю, это то же самое, что и чайная. Вы думаете это от слова чай? Нет, это от China, что с английского означает Китай. Такая вот этимология.
- Откуда он набрался умных слов? - удивился Николай. - Да, пожалуй, не буду вмешиваться, видимо, его план будет изощрённее моего.
Действительно, капитан каким-то чертовским шармом обворожил продюсера и уже спустя полчаса доверительно сообщал ему весёлые эпизоды своей жизни. Как правило, они были связаны с взяточничеством в не особо крупных размерах.
- И тут он попёр на меня. Глаза бешеные, шерсть дыбом, - увлечённо рассказывал мужчина о своей первой встрече с генералом из центра.
К концу предложения он ущипнул лейтенанта, давая понять, что далее его выход.
- А я ещё возьми да и скажи: “Роман Петрович, а что это за кабан в вашем кабинете? Мы же вроде договаривались делить прибыль от проституции”. Мне потто сильно досталось от шефа, - усмехнулся Николай.
- И поделом! Еле отбрехался, пришлось даже выручкой поделиться. Но справедливости ради надо отметить, что это был действительно кабан, видели бы вы его пятак.
- И грудь вся в медалях, - добавил парень.
- Да, только они все купленные.
Тихон Петрович умилённо смотрел на гостей.
- Вот они, настоящий продажные милиционеры, весёлые, бесшабашные и нисколько не стесняющиеся своей деятельности, - думал он, - а я до сих пор корю себя за дела давно минувших лет.
Отсмеявшись положенное время, Роман Петрович перешёл к сути:
- Это правда, что недавно пропал солист группы и ваш коллега нанял частного детектива?
- Да-да, всё верно. А что, это запрещено законом? Понимаете, мы не хотели обращаться к вам исключительно из-за того, что надеялись на скорое разрешение проблемы, да и огласка нам ни к чему.
- Что вы! Нам просто нужно узнать о вашем сыщике.
- Есть какие-то подозрения? - удивился продюсер. - Дима показался мне человеком грамотным и удивительной честности. Работает несколько дней, но на износ, не филоня.
- Дима? Так-так, - капитан постучал пальцами по крышке стола, - боюсь, это он.
Николай непонимающе уставился на Романа Петровича.
- Что задумал этот тип, полчаса назад страдающий от острого похмельного синдрома, смешанного с новой дозой спиртного? Неужели опустошение мочевого пузыря благотворно повлияло на его умственную деятельность? - думал он.
А милиционер уже завёл свою историю:
- Как вы знаете, в мире много подделок, вот даже Боржоми стала опасна для жизни, чего уж там говорить о грузинских и молдавских винах. Но если продукты можно переварить, в крайне случае, отравиться, то людей… Словом, вы нарвались на шарлатана.
Тихон Петрович ахнул, узнав, какой же Дима негодяй. Оказывается, купив в подземном переходе удостоверение, он придумал блестящую легенду. Работал в органах, не смог пережить ужасающего стяжательства, уволился и занялся частным сыском.
- Кстати, как он вышел на вашего коллегу? - осторожно спросил капитан.
- Да в том-то и дело, что всё было наоборот. Николай Андреевич сам выписал его откуда-то, то ли через Интернет, то ли через знакомых. Но я знаю своего товарища, он никогда не делает спешных выводов, не принимает скороспелых решений.
- Наверное, кто-то ввёл его в заблуждение.
- Да-да, я не могу найти иного объяснения, - поспешно согласился Тихо Петрович.
- До этого они ни разу не виделись?
- Нет, когда мы встречали его на перроне, то не сразу узнали друг друга. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, это специфика заочного общения.
- Интересно, - подумал Роман Петрович, - и когда это наш правдолюб стал зарабатывать на стороне?
- А вы точно уверены, что это он? Мало ли Дима гуляет по свету.
- Есть ещё робкая надежда, что мы ошиблись. Вы может хотя бы приблизительно описать его внешность?
С каждым мгновением лицо капитана преображалось, ведь не осталось ни малейших сомнений, что это тот самый Дима.
- Конец поискам и страхам. Уже завтра мы будем свободными людьми, - пронеслось в его голове.
- Он? - пискнул продюсер.
- К счастью для всех нас, да. Не волнуйтесь, мы поймаем его с поличным, конечно, при условии вашего содействия.
- А как же! Всё, что угодно. Однако жаль, что он оказался прохвостом, - сокрушался Тихон Петрович, - для него у меня была уготовлена особая роль.
- Не волнуйтесь, у нас тоже. Итак, где он остановился, куда направился и так далее.
Казалось, сама судьба благоволила милиционерам: жил Дима в доме продюсера, там же лежали его вещи, поэтому достаточно было дождаться его возвращения и на глазах удивлённой публики увести его в неизвестном направлении.
- Знаешь, Николай, - сказал капитан, когда хозяин дома на минуту отлучился, - уж коли мы пошли на мокруху, то надо быть последовательными до конца.
- Что вы имеет в виду?
- Трупом больше, трупом меньше. Намёк понятен?
- Более чем, - по телу лейтенанта побежали предательские мурашки, - даже в самом начале, предлагая убить Диму, он не верил в возможность совершения такого тяжкого греха.
Его до сих пор в конце месяца после получения грязных денег мучила совесть, что выливалось в фантасмагорические сны о карающее длани Сталина.
- Расстрелять, - глухо произносил отец народов.
- Товарищ Сталин, я не хотел, это всё он, - хныкал во сне парень.
- Лаврентий Павлович, что вы скажите по этому поводу?
Тут на сцену выходил мужчина в военном френче. Акцентом, походкой и повадками он был похож на Берию, а вот лицом он явно смахивал на Романа Петровича.
- И не стыдно? Как жареным запахло, так сразу папку сдавать?
- Товарищ капитан, вы же никогда не признавали отцовства.
- Что я могу сказать, товарищ Сталин? Расстрелять!
После свиста пуль Николай просыпался в холодном поту, долго плевал через левое плечо и просил Оле Лукойле больше не нагонять страха. Всю ночь ужасно хотелось пойти то в церковь, то в прокуратуру, но к утру это странное желание проходило.
- То есть всех убьём, а прибыль поделим пополам? - очнулся парень.
- Почему пополам? По справедливости, по старшинству. Кто главный, тому и больше.
- Ой, что-то в горле пересохло. Пойду водички выпью, заодно проверю, куда там запропастился Тихон Петрович, - лейтенант на полусогнутых ногах поспешил прочь от старшего товарища.
Встретив продюсера в коридоре, он завёл его в первую попавшуюся комнату и горячо зашептал:
- Это всё вранье-враньё, подстава. Вас всех хотят убить: сначала Диму, а потом уж и вас на месте. На самом деле это честнейший милиционер, которого я когда-либо встречал. Уж не знаю, как он записался в частные сыщики, но, поверьте, не от хорошей жизни.
- Подождите! Вы же пришли вместе с Романом Петровичем, - оторопел мужчина.
- Конечно, поэтому я всё знаю.
- А мне-то зачем говорите?
- Думаете, ради денег я готов убить?
- А он?
- В детстве на Первое апреля ради шутки он с компанией избил одноклассника, а потом описал это в стихах и довёл парня до того, что ему пришлось уйти со школы. Ещё он обеспечивает крышу проституткам и не прочь поучаствовать в других грязных делах. И последний штрих: все улики указывают на то, что он мой отец, но капитан упорно это отрицает.
Тихон Петрович беспомощно заморгал глазами:
- Вы прямо Павлик Морозов. Только зачем вы всё это мне рассказываете? Обратились бы в милицию или вообще ушли от него.
- А вы не догадываетесь, зачем ему нужен Дима?
- Я так понимаю, что на самом деле он не шарлатан. Значит, здесь что-то другое.
- Он случайно узнал, что Роман Петрович занимается по ночам, теперь его ждёт смерть, - Николай картинно зевнул, - ладно, не буду больше тратить наше с вами время. Кстати, хорошая комната наверняка после вашей смерти капитан заберёт её себе. А я возьму что-нибудь из драгоценностей, говорят, девушки любят золото.
- Эй, вы куда?
- Туда, к своему боссу.
- Он же негодяй.
- Да ну? - лейтенант скривился в улыбке.
- Слушайте, может, вы сами застрелите его? А я вам и так отдам драгоценности, могу наличности подкинуть.
- Я бы с радостью, но тут две проблемы. Во-первых, я не убийца, во-вторых, если такое всё-таки произойдёт, вы тут же сдадите меня властям, в-третьих, из чего я буду стрелять? - молодой человек вынул из кобуры фаллоимитатор.
После нажатия на заветную кнопку тот деловито зажужжал, давая понять, что его миссия заключается в другом.
- Вам что, не хватило табельного оружия?
- Нет, его отняли в магазине.
- Ну и милиция пошла.
- И не говорите, - Николай направился к выходу.
- Стойте! Что мне делать?
- Вы христианин?
- Да.
- Тогда молитесь.
- А без этого никак?
- Я не силён в церковных обрядах.
- Подождите, я не хочу умирать. Делайте хоть что-нибудь, - взмолился Тихон Петрович.
Лейтенант, добившись своего, вкратце изложил свой план:
- Надо предупредить Диму об опасности, но так, чтобы это исходило не от меня. Поэтому вы сейчас же позвоните ему и будете говорить то, что я вам скажу. Ну, а потом, как ни в чём не бывало, мы вернёмся в гостиную, а то капитан, наверное, заскучал.
По иронии судьбы раздался телефонный звонок.
- На ловца и зверь бежит, - усмехнулся Николай, - ну, вы знаете, что делать.

Милиционеры, который раз обойдя искомое здание, стали тревожить прохожих с целью узнать, как попасть туда, где они уже находятся. Праздношатающиеся люди оказались не вполне адекватны.
- Ты меня уважаешь? - спросил первый.
- А меня? - вопрошал второй.
То ли они отходили от вчерашнего, то ли уже озлобились сегодня, но им явно требовалось общение с умным и понятливым собеседником.
- Вы знаете, как пройти по такому адресу? - ещё раз повторил Николай.
- Я-то знаю, но и ты меня пойми, - мужчина облизал губы еле шевелящимся языком, - они цены поднимают, народ гробят.
- Генофонд погибает, враги радуются, - подхватил второй, - а ты тут о какой-то улице талдычишь.
- Так, свободны! - терпение Романа Петровича иссякло. - Сначала я достану удостоверение капитана милиции, а потом пристрелю вас на месте при попытке нарушения общественного правопорядка и конституционного строя.
- Всё, начальник, мы ни гу-гу. Нас здесь уже нет.
Лишившись таких ценных свидетелей, милиционеры стали искать других, но те как назло были заняты делами: играли в песочнице, нюхали друг у друга под хвостами и никак не реагировали на иногородних.
- Видимо, здесь почти нет безработицы. За пять минут двое пьяных - это хорошо, - заметил лейтенант, - а вот то, что дети куличики из дерьма лепят, это уже настораживает. Тут два варианта: или это их собственное, или животное. Если их собственное, то тут тоже два варианта. Или они неправильно воспитаны, или с организмом что-то не то. Если же животное, тут тоже два варианта. Или здесь так принято, или это не дерьмо. Кстати, тот факт, что никто за ними не приглядывает, тоже настораживает. Тут может быть два варианта…
- Хватит! Думаешь, я в детстве скабрёзных анекдотов не читал? - капитан не на шутку разозлился.
После увиденного на скамейке он стал отходить, поэтому организм находился не в лучшем состоянии. Вчерашняя и сегодняшняя еда истерически металась между желудком и кишечником, алкоголь же носился по всему организму, думая, через что ему лучше выйти. Вариантов там было гораздо больше, чем в анекдотах, причём один интереснее другого.
- Это вы имеете в виду альтернативу: жениться или нет? Там всё туалетной бумагой закончилось.
- Я помню!
- Значит, правду говорят, что помнится хорошее, а плохое забывается.
- Кстати, о памяти. Ну, и куда ты меня привёл Сусанин? - ехидно спросил Роман Петрович.
- Для пьяного беспомощного человека, перешагнувшего порог средних лет, вы слишком развязно себя ведёте, - парировал лейтенант.
- Что? Да как ты смеешь! Николай, в конце концов, я твой папа.
- Кто?
- Я хотел сказать, капитан, то есть старший по званию, поэтому ты должен уважать меня и слушаться. И вообще ты так задурил мне голову своими фантазиями, что я скоро сам буду считать себя твоим отцом. Вот найдём Диму, убьём или договоримся по-хорошему (это уж зависит от него и нашего настроения), тут же вернёмся домой и сделаем тест на ДНК. Я, конечно, и так знаю, что покажет анализ, но хочется, чтобы и ты раз и навсегда это знал.
- А оговорка-то прямо по Фрейду, - подумал парень, - значит, на подсознательном уровне он признаёт своё отцовство, но вот упрямый разум всё никак не может этого принять.
Препирательства проходили вокруг искомого объекта с таким шумом, что доселе не наблюдавшиеся прохожие стали останавливаться и принимать посильное участие в дискуссии.
- И где, где я спрашиваю это место? - крикнул Роман Петрович.
- Да я в душе не чаю, где чёртов улица и дом, - лейтенант назвал адрес.
- Простите, вы стоите под его крышей. Только на днях там был пожар, поэтому никого нет, да и раньше не было. Они всё больше в студии прохлаждаются, а здесь вроде складского помещения, - сообщил прохожий.
- Чего? - хором спросили милиционеры.
- Ну, раньше здесь был сарай. Потом его выкупил Махмуд под собственную студию, сделал, говорят. неплохой ремонт и даже хотел отказаться от услуг студии, но что-то потом не срослось.
- Какой Махмуд? Кто вы такой? Кто вас научил влезать в чужой разговор? - взвился капитан.
- Вы же не могли найти улицу и дом.
- Дальше что?
- Я вам помог.
- Спасибо! - рявкнул мужчина. - А Махмуд-то причём?
- А разве он вам не нужен? Моя дочь от него без ума, говорит, что если всё-таки выйдет замуж, то первенца обязательно назовёт Махмудом. А если родится девочка, то будет Махмуда.
- Мы его даже не знаем. Идите отсюда и передайте своей дочери, что такого женского имени нет. Да и вам совет: будет говорить глупости, скажите, что проклянёте и выпишите из квартиры. Живо одумается!
Николай отвёл опешившего в сторону и тихо прошептал:
- Не обращайте внимания, он немного пьян. Расскажите, кто этот Махмуд, почему горело здание, и интересовался ли ещё кто-нибудь такими вещами.
Боязливо поглядывая на свирепого Романа Петровича, прохожий сбивчиво объяснил, что рок-н-ролл жив, “Махмуд и Заурбеки” - те же “Битлз”, только локального значения, а здания обычно горят, когда их поджигают.
- Вы точно уверены, что продюсеры наняли частного детектива?
- Конечно! Это может подтвердить любой родитель, чей ребёнок страдает по поводу исчезновения Махмуда. Да что там мы? Вы сходите к продюсерам, они всё расскажут. Только идите к Тихону Петровичу, так как Николай Андреевич сейчас носится со своим детективом, ему не до вас будет.
- Может, вы ещё и адрес знаете?
- Нет, на этот случай есть справочное бюро.
- И на том спасибо, вы были очень любезны, - с чувством выполненного долга Николай вернулся к капитану, вокруг которого уже собирались малые дети.
Ребята говорили нехорошие слова, Роман Петрович злился и обещал расправиться со всеми и отомстить за поруганную честь Феодосии.
- Товарищ капитан, а кто это такая? - удивился молодой человек. - Ваша первая любовь?
- Балда! Феодосия - эго город в Крыму. Ты хоть знаешь, что это исконно русские территории?
- А как же татары?
- Они ускакали вместе с баскаками и Челубеем.
- Крымские татары? - в общении с боссом Николай узнавал новые подробности истории Отечества.
- И белки! - икнул мужчина.
- Да у него самого белка, - радостно закричали дети, - надо скорую и милицию вызвать. Одни признают его невменяемым, а другие по почкам дадут и деньги отнимут.
- Не надо милиции, мы сами оттуда, - подхватив капитана, парень пошёл по направлению к центру.
За годы его отсутствия город несколько изменился. Нет, небоскрёбов не появилось, кактусы не выросли, да и благосостояние местного населения не улучшилось, но теперь это был совершенно чужой город.
- И как я мог посвящать стихи этому месту? - удивился Николай.
По дороге Роман Петрович разоткровенничался и сказал, что это лейтенанта наследственное. Сам он тоже писал стихи на последней парте, но злая учительница не оценила его творческий порыв и заставила отмывать её от чернил.
- А ведь там было столько чувственности, - вздыхал мужчина, - например, басня о жопе. Как сейчас помню!
Однажды шёл по переулку,
Вдруг встретили они меня.
Глаза закрыли недоумку,
И отлупили вмиг меня.
Читать полностью »

Утро принесло новые сюрпризы. Понурая поклонница поставила на стол тарелку полезной и питательной овсянки и печально посмотрела на гостя. Тот бросил беглый взгляд на неё и ежу, после чего также пригорюнился. Он с детства не любил кашу-размазню, которую делали во всех столовых страны. Шли годы, садик сменился средней школой, та, в свою очередь, школой милиции, но каша ни на шаг не отставала от Димы.
- Не извиняйтесь, я всё понимаю, - произнёс он, - в конце концов, я гость и всё стерплю.
- Конечно, вы можете посчитать меня легкомысленной, - девушка тут же согласилась с собой, - да, наверное, так и произойдёт. Ещё бы, два дня знакомы, и тут такое.
- Овсянка не повод для огорчения, - молодой человек похлопал хозяйку по плечу.
- Всё, я не могу, - с этими словами поклонница ринулась обнимать гостя.
Того на мгновение взяла оторопь. Эти дни обострили его инстинкт самосохранения и острое нежелание быть убитым, поэтому сначала детектив хотел на всякий случай бросить через бедро нападающую, а потом выяснить её истинные намерения. Мышцы уже напряглись, но девушка остановила агрессивный порыв экспромтом:
Вы помните, вы всё, конечно, помните,
Как я в интимной тишине,
Забравшись сверху, как на конике,
Просила поелозить по себе.
В это мгновение голову парня посетило много мыслей, включая озабоченность по поводу падения доллара и постоянного очага напряжённости на Ближнем Востоке. Но были и размышления, относящиеся к делу: стихи посвящены ему, что очень приятно, стало быть, хоть кому-то небезразличен одинокий странник; Есенин несильно переворачивается в гробу; девушка - ценный свидетель, которого надо беречь как зеницу ока. Последнее убеждение было бездоказательно и в то же время, как подсказывала профессиональная интуиция, удивительно правдиво.
- За дни до своего исчезновения Махмуд стал читать книги, даже цитировал строчки из “Чёрного человека”, которого написал Есенин. Если учесть, что доверия к Николаю Андреевичу у меня нет, то можно допустить, что он соврал. На самом деле книгу кумир получил от поклонницы, - шевелил губами детектив.
В размышлениях он пропустил стихотворные строчки о смешных анекдотах и своём мужестве и очнулся только к завершению:
Всё решено: Махмуда к чёрту,
Другого я теперь люблю.
Куда угодно с ним пойду
Раскрыть делишки помогу.
Парень не стал придираться к форме и содержанию, его радовало другое:
- И много вы можете рассказать о вашем кумире?
- Бывшем! Теперь вы для меня свет в оконце.
- Допустим. Ну, так вы будете сотрудничать со следствием?
- Вы будете записывать?
- Да, на корочку. Давайте я буду кушать, а вы слезете с меня, представитесь, мы перейдём на ты и займёмся делом.
Хозяйка нехотя вернулась на прежнее место:
- Екатерина, для вас, то есть для тебя просто Катя.
- Опять Катя? - ужаснулся молодой человек.
- Что-то не так?
- Это я так, о своём, о личном. Прекрасное имя, честно слово. Продолжай!
Бывшая поклонница Махмуда стала рассказывать банальную историю. Переживая пубертатный возраст, она забросила куклы, учёбу и молоко на ночь, зато активно увлеклась вечерними прогулками под луной и первыми робкими знаками внимания. Когда она случайным образом оказалась в запертой машине в компании старинных друзей, то не сразу поняла, что будет дальше.
- Они изнасиловали тебя, ты забеременела, от ребёнка пришлось отказаться. А вскоре так получилось, что главный негодяй стал популярным. И имя его Махмуд, - Дима сверкнул глазами.
Девушка удивлённо посмотрела на детектива:
- Откуда такая уверенность?
- Сам бывал в таких ситуациях.
- В роли кого?
- Когда как, - туманно ответил парень.
- Назвать это изнасилованием не поворачивается язык, ведь я тоже получила удовольствие и прекрасное поле для тренировки. К тому же, ребята оказались настоящими друзьями и предохранялись, поэтому никакого ребёнка не было, да и не было среди них Махмуда. Наоборот, он стал моим кумиром именно благодаря тому, что пел о большом и светлом чувстве и не боялся показывать людям, что между человеком и животным может быть искренняя дружба без всяких извращений.
- То есть на фоне этой душевной травмы ты увлеклась попсой?
- Именно! А когда я узнала Махмуда поближе…
- Постель? - пронеслось в голове детектива.
- Надеюсь, он не подумал об этом, - прошептала Катя и продолжила, - то не смогла больше ни о ком думать. Ты даже не представляешь, что я испытала, когда он исчез.
- Ох, я как же я тебя понимаю. Расставание - это так ужасно.
- Но ещё ужаснее, когда ты чувствуешь скорую утрату, но не можешь её предотвратить. Это как наблюдать за медленно и мучительной смертью близкого тебе человека.
- Если ты знаешь что-то конкретное или тебе просто не с кем поделиться своими догадками, то я весь в твоём распоряжении. Рассказывай, не стесняйся, это моя работа.
- Правда? - обрадовалась девушка. - А можно я покажу тебе его фотографии?
- Вообще-то я видел его физиономию на постерах, обложках альбомов и на видео, мне этого ничего не даст.
- Что ты! Ведь это после того, как его наштукатурили, а в жизни, особенно с утра, он был совсем другим. Сказать по правде, совсем не красавцем.
- С утра мы все неважно выглядим, - улыбнулся молодой человек и подумал, - всё-таки постель, а я думал, всё ограничилось платонической любовью.
- А не сказала ли я чего-нибудь лишнего? - пронеслось в голове поклонницы.
Она была смущена и решила не нервировать Диму фотографиями прежнего предмета воздыхания. И, забегая вперёд, скажем, очень и очень зря. В противном случае расследование закончилось бы в пределах пяти следующих страниц.
Начало рассказа было примерно такое же, как и обо всех других группах, пытающихся вскарабкаться на музыкальный Олимп в надежде удержаться там как можно дольше. Группа “Махмуд и Заурбеки” не сразу достигли вершины республиканского хит-парада и начинали восхождение в своём родном городе и окрестностях. Именно тогда Катя познакомилась с приятным молодым человеком. Тот был так любезен, что распорядился пропустить её без билета на концерт, проходивший в отреставрированном свинарнике. Запах краски, пота строителей и прежних обитателей смешались в такую гремучую смесь, что поклонницы действительно плакали не только от грустных песен, но и от посредственных запилов на гитаре. После выступления ребята лечили организм в целом и лёгкие в частности пивом, любезно предоставленным организаторами концерта в счёт оплаты, привезёнными из дому сухариками и поселковыми девушками. Последних предварительно накачивали “Золотой Почкой”, а потом смотрели на это безобразие. Наиболее циничные пользовались беспомощностью пьяных каракатиц и считали себя после этого мужчинами.
Махмуд и тогда разительно отличался от Заурбеков. Он сидел в сторонке с Барашком, что-то шептал ему на ушко и пинал приставучих девушек. К счастью, те были под градусом, поэтому боли не чувствовали, ничего не соображали и не собирались снимать побои и подавать иск.
- Увидев меня, он обрадовался, да и горошки Барашка моментально прекратились, - честно призналась девушка, - он угостил меня пивом, но больше ничего не предпринял.
- А как же сухарики? - решил уточнить Дима.
- Я сама отказалась. В одном свежем (в нашем городе он появился только две недели назад) глянцевом журнале за март 1999 года написано, что они увеличивают вероятность непроизвольного выпуска газов.
- А ещё запоры, - подсказал детектив.
- Они у меня и без сухариков случаются.
- Это от сухомятки.
- И фасоли, но я продолжу.
Ближе к вечеру Махмуд разоткровенничался и признался, что на самом деле, несмотря на стереотипы жизни популярных людей, он глубоко одинокий человек.
- Мне ведь даже никто спинку не чешет, - певец печально взмахнул ресницами.
- А я как раз на днях сделала маникюр, - обрадовалась девушка.
- А тебя это не затруднит?
Так продолжалось достаточно долгое время. Катя ездила по гастролям вместе с группой. После концерта Заурбеки предавались греху, а Махмуд, растирая затёкшие чресла себе и Барашку, готовился к таинству - двухчасовому чёсу спины.
- Он смеялся и плакал как дитя.
- Ещё бы, после выпитого пива, - улыбнулся Дима, - ну, а он объяснял тебе свои внезапные исчезновения?
- Да, говорил, что иногда ему надо побыть наедине с собой, чтобы радовать фанатов новыми песнями.
- И тебе этого хватало?
- Да, ведь после этого действительно выходил очередной гениальный сингл.
Молодой человек едва заметно улыбнулся. Уж он-то знал, что Махмуд не имел никакого отношения к психоделическому творчеству. Однако ему до сих пор не было известно, чем же занимался певец всё это время. Уж не сидел ли он в антресоли, вспоминая детство, в конце-то концов?
- Ничего не казалось подозрительным? Ты не проверяла его?
- Когда любишь человека, то беззаветно ему веришь.
Детектив задумался. Он хотел прямо спросить, что же случилось между ними, если теперь Катя поменяла предмет обожания, но всё как-то не решался. Девушка сделала первый шаг:
- Хочешь знать, что случилось накануне его исчезновения?
- Да! - выкрикнул парень.
- Сейчас скажу, только не надо так нервничать, а то овсянка изо рта на пол падает.
Общественности казалось, что Махмуд - это генератор гениальных идей, который в положенный срок кровь из носу выдаёт на-гора кучу материала, а в промежутках выпускает сногсшибательные песни. Пресса отказывалась верить в периодические уединения, считая, что это всего лишь продюсерский трюк для создания имиджа звезды. Между тем, одна лишь Катя знала, какой ценой ему доставались эти хиты.
- Незадолго до своего исчезновения он пришёл весь бледный, безжизненный и попросил не почесать спинку по обыкновению, а просто погладить его, возможно, в последний раз.
- Так и сказал? Возможно?
- Да-да, ты ешь, глотай, а то овсянка плохо с пола соскребается.
Девушка немного удивилась этой просьбе, она весь день точила свои ногти, а тут такой облом. Раздев кумира, она увидела на его теле ссадины и ушибы.
- Что это? - спросила Катя.
- Неудачно приземлился, теряю квалификацию, - отмахнулся певец.
Поклонница тактично не стала допытываться о том, что Махмуд всё равно не рассказал бы. Она лишь посоветовала ему быть в следующий раз осторожнее.
- А следующего может и не быть.
- Что? - ужаснулась девушка.
- Шучу! Я как кошка, у меня девять жизней. Сорвусь с карниза, минус одно сердечко, но мне ещё рано умирать.
- Нечто подобное написал Эрнесто Че Гевара своей семье, прежде чем бесследно исчезнуть, - подумал Дима, - но этот-то никак не тянет на сподвижника Фиделя Кастро, у него ни бороды, ни харизмы, а уж тем более грамотности, чтобы знать такое о герое революции.
- Представляешь? А вскоре он исчез.
Вспомнив о неожиданном пристрастии певца к чтению, детектив начал издалека:
- А о чём вы с ним говорили?
- Обо всём, как и все влюблённые.
- Ты так уверена, что он любил тебя?
Катя гневно посмотрела на парня:
- Да что ты знаешь о нём? Он столько раз мог воспользоваться мною и бросить, но не сделал этого.
Дима угрюмо посмотрел на остатки каши. Его так и подмывало сказать, что между Махмудом и Барашком были более тесные отношения, но ужасно не хотелось расстраивать девушку. К тому же, та в порыве гнева могла выгнать гостя на улицу, а детектив ещё не придумал, куда ему направить свои стопы.
- Ладно, проехали! Махмуд любил стихи?
- Спрашиваешь! Он их писал, соответственно, любил, притом не только собственного сочинения.
- Писал? Не факт, - подумал молодой человек, - знала бы ты хоть толику правды о нём, давно бы повесилась от тоски.
- Кстати, Есенин был его любимым автором. “Чёрного человека” он чуть ли не наизусть рассказывал.
- Да ну?
- По крайней мере, много из него цитировал. А ты что-нибудь романтическое знаешь?
- А как же! - Дима встал с места и продекламировал стих об обезьяне-пролетарии, которая в отличие от своих сородичей не лазила по веткам, не кушала бананы и даже не обитала в зоопарке, а героически продавала кирпичи на базаре.
После Есенина русское народное творчество показалось девушке менее изящным, но она не стал заострять на этом внимание.
- Махмуд всё-таки любил меня, - уже менее уверенно сказала она.
- А я и не спорю, - легко согласился детектив, - и много у него было книг?
- Он говорил, что у него стихов русских классиков видимо-невидимо.
Молодой человек вспомнил пустые полки официальной квартиры и книги в убежище, отданные на съедение Барашку, и в который раз убедился, что пропавший был способен водить за нос любого.
- А ты же рифмовала, что делишки поможешь мне раскрыть.
- А я чем занимаюсь?
- Ну, я думал, что у Махмуда были тёмные делишки.
- Нет, я имела в виду дела, просто, тогда бы не получилось складно.
- Ладно, я пойду, - детектив был заметно разочарован.
- Погоди, я должна сказать тебе кое-что важное. Напоследок он сказал, что нам никогда не быть вместе, поэтому я должна найти себе достойного парня. И мне кажется, что он стоит передо мной.
Дима надеялся услышать что-нибудь, относящееся к расследованию, но на безрыбье и признание в любви сойдёт, по крайней мере, оно поднимает настроение и самооценку.
- Катя, очень приятно это слышать, но мне действительно пора работать.
- Может, я могу чем-нибудь тебе помочь?
- Вряд ли, хотя, - молодой человек задумался, - ты не могла бы связаться с той поклонницей, у которой двоюродный брат в милиции работает?
- Конечно, я мигом.
- Что же, в таком случае расследование продолжается.

- Это она имеет в виду Николая Андреевича, - догадался детектив, - как можно такое говорить о человеке, которого совсем не знаешь? И вообще, он ведь был их клиентом. Хороша, однако, профессиональная этика, если стоит выйти за порог, тебя тут же называют последними словами.
Выражение “Дуракам везёт” в нашей стране перекликается с “Новичкам везёт”, из чего совершенные в техническом плане, но бездушные машины делают вполне логический вывод, что дураки и новички - это если не синонимы, то, по крайней мере, схожие понятия. Такое умозаключение вряд ли порадовало бы новичков и, поскольку Дима сам считал себя таковым (частным сыском он занялся впервые), то не мог не вступиться за продюсера, и всех новичков с дураками:
- Почему сразу дурак? - возмутился молодой человек.
- Ну, а кто же ещё?
- Новичок, притом удачливый.
- Нет, он именно дурак, ведь счастье-то своё прошляпил. Этот Махмуд оказался ушлым парнем: гарантировал, что оплатит все расходы по регистрации товарного знака, а также пообещал кругленькую сумму за сведение с большими людьми в Москве.
- А вы-то откуда знаете?
- В конце концов, я девушка, существо многофункциональное, - гордо ответила администратор и с вызовом бросила, - будете читать лекцию о вреде безнравственного поведения?
- Нет. Это не моё дело. К тому же, у нас самих в органах не всё в порядке.
- У него тоже вечно барахлит. Говорит, это из-за каждодневных стрессов.
- Да я о других органах, - улыбнулся молодой человек.
- У кого что болит, тот о том и говорит. Ну, так вы будете разговаривать с начальством? А то у него скоро перерыв на секс-минутку, и мне придётся вас покинуть.
Едва девушка произнесла последние слова, как в холле появился импозантный мужчина. Сурово взглянув на мокрого парня, он спросил администратора:
- Это кто?
Девушка заговорщически посмотрела на Диму, давая понять, что самое время говорить правду или солгать. Притом если врать, то по очереди и одинаково, и поскольку детектив по вторичным половым признакам может запросто сойти за мужчину, то и начинать ему.
Детектив задумался: вряд ли деловой мужчина расскажет больше словоохотливой любовницы. К тому же, если он договорился по цене с Махмудом, то запросто может соврать и пустить по ложному следу. В результате он решил проверить свои актёрские способности.
- Вы спрашиваете, кто я? Доселе невиданный образчик уникального таланта и потрясающей скромности, - выпалил Дима, - да, я такой и нисколько этого не стесняюсь. Хотите проверить мои вокальные данные? Одну минуту! Ми-ми-ми. “Во саду ли, в огороде”.
Мужчина дико заржал:
- Молодой человек, это, конечно, замечательно, но кастинг закончился полчаса назад. Приходите завтра, уверяю, вы их все порвёте. Только деньги не забудьте.
- Деньги? А это ещё зачем? - искренне удивился детектив.
- Милая, объясни ему наши правила, - босс тонко улыбнулся, - и не задерживайся, у меня там важные бумаги, если ты понимаешь, о чём я.
Оставшись наедине с администратором, парень сердечно поблагодарил её за содействие следствию.
- Что вы, пустяки! Для того чтобы на свете было меньше таких популярных певцов как Махмуд, я готова на всё. Ведь вы по его душу пришли? Натворил что-то, паршивец?
- Сами понимаете, я не вправе разглашать материалы следствия, но раз вы мне помогли, - Дима перешёл на шёпот, - мы хотим его прищучить за плагиат.
- Ворует, гад? Я так и знала. Здорово, ведь если всё удастся, то там такие штрафы за нарушение авторских прав, что мало не покажется. “Рэп - дерьмо, попса - параша, панки хой - победа наша!” Это наш гимн, присоединяйтесь! - предложила девушка.
- Как-нибудь в другой раз. Вот только с этим делом разберусь, определюсь со своими музыкальными предпочтениями и тут же к вам. Скажите, вы что-нибудь знаете о принципиальной договорённости между вашим боссом и Махмудом?
- Увы, ничем не могу помочь, но что-то мне подсказывает, что жадность фраера сгубила.
- Да? И кто из них кто?
- Оба. Понимаете, когда озвучиваются крупные суммы, риск, как правило, бешеный. А мы фирма серьёзная, можем прекрасно обойтись и без авантюр. Вон, чуть ли не каждый день кастинги устраиваем, и никого даже не смущает, что они платные, а результат нулевой.
- А разве это не афера? - удивился молодой человек.
- Сами виноваты, - сурово заявила девушка, - после оглушительного успеха группы “Махмуд и Заурбеки” наивные люди толпами приходили и просили их прослушать. Вот тогда шеф и решил, что спрос рождает предложение, поэтому преступно не воспользоваться шансом. Установил приемлемую таксу, в качестве подсадных уток набрал музыкантов, которые регулярно выигрывали на каждом кастинге, словом, народ повёлся как миленький.
- Теперь понятно, что имел в виду ваш начальник, говоря, чтобы я не забыл деньги. Забавно, и даже статью “Мошенничество” не припаяешь. Хотя, конечно, можно попытаться, но мне кажется, что у вас уже за всё заплачено.
- А как же! У нас фирма серьёзная, - улыбнулась администратор.
- Ну, а если они не сошлись, то куда Махмуд мог обратиться? У вас же наверняка есть конкуренты.
- Есть, только не такого уровня честности и порядочности.
- О да! - прыснул парень.
- Напрасно смеётесь! Знаете, чем отличается серьёзное заведение от шарашкиной конторы? Если после вашего щедрого обещания дать много денег, они рассыпаются в любезностях, знайте, это типичные шарлатаны или ремесленники средней руки. Настоящие профессионалы не будут портить свою репутацию, хватаясь за сомнительное дело.
- То есть вы серьёзные люди, а ваши конкуренты, как это обычно бывает, негодяи, хуже некуда? - Диме с трудом удавалось опускать упрямые уголки губ.
- Я этого не говорила, мне ещё жизнь дорога.
- Даже так?
- А я о чём! Если Махмуд действительно обратился к нашим конкурентам, то ждите в скором времени слухов о его бесследном исчезновении.
- А вы ещё ничего не слышали? - удивился молодой человек.
- Мы с шефом принципиально не соприкасаемся со СМИ. У него от этой заразы эрекция исчезает, да и у меня цикл сбивается. Если бы не толпа обезумевших людей, желающих пройти кастинг, мы бы не знали, что группа “Махмуд и Заурбеки” стала популярна.
- И правильно делаете, там такое пишут.
- Хотите сказать, он таки пропал?
Детектив кивнул головой, пытаясь понять, действительно ли девушка говорит правду или просто хорошо играет. Ему в голову не могло прийти, что человек, напрямую связанный с шоу-бизнесом, не знает новости, который день гуляющей по республике.
- И это после той скандальной пресс-конференции? - размышлял парень. - Нет, тут что-то не то. Жаль, ей тоже нельзя верить, поэтому придётся тщательно проанализировать полученную информацию и отсеять зерно от плевел.
- Круто! - веселилась администратор. - Интересно, кто бы это мог быть?
- Мне самому интересно, - вздохнул детектив, - вам ведь не составит труда распечатать мне список всех более-менее приличных студий?
- Вам в республике или только в центре?
- А разве это не одно и то же? Был я в одной местной, она больше похожа на коммунальную квартиру со снесёнными перегородками.
- Тогда задача облегчается, - принтер важно заурчал, и девушка протянула листок, - список наших конкурентов мы обновляем каждый месяц. Поверьте, никто из них и в помётки нам не годится.
- Замечательно! Значит, все пойдут в подозреваемые, - усмехнулся Дима, - вы, разумеется, вне подозрений.
- Напрасно вы так, нельзя никого упускать из вида. Может, вы дадите мне свой номер телефона. У шефа как раз намечается секс-минутку, и в порыве страсти он может проболтаться. В таком случае я первым делом сообщила бы вам информацию.
- О, это было бы просто великолепно! - механически улыбнулся парень, намеренно диктуя номер сотового телефона Николая.
Теперь ему определённо было ясно одно: студия прочно повязана с Махмудом, поэтому правильнее всего было бы заглотнуть наживку. В таком случае грязные дельцы будут думать, что наивный парень бегает по городу и собирает досье на их конкурентов. Сам он планировал вернуться в город и залечь на дно. В качестве убежища можно было использовать две квартиры музыканта, а ещё лучше завалиться в гости к той страстной поклоннице и на протяжении всего времени рассказывать уморительные анекдоты. Рано или поздно Махмуд захочет ликвидировать ненужного свидетеля, для чего миловидная девушка позвонит по телефону и по большому секрету сообщит, что она узнала нечто важное, для чего следует встретиться непременно на заброшенном заводе или у причала, чтобы легче избавиться от трупа.
- Представляю, как они удивятся, когда вместо меня придёт Коля, да не один, а с Романом Петровичем, - усмехнулся Дима.
Естественно, он был христианином, но не мог запретить своему воображению рисовать кровавые сцены сладкого мщения. В случае расстрела на месте правоохранительные органы лишались двух продажных милиционеров. Если же выходило наоборот, то в криминальной хронике написали бы, что в сточной канаве нашли труп Махмуда и сотрудников солидной звукозаписывающей студии.
По дороге в Моздок молодой человек с улыбкой вспоминал, с чего всё начиналось.
- Я тогда ещё удивлялся, что за один день так много подозреваемых. Ещё бы, привык к милицейским будням, когда дело или глухарь, или раскрывается по горячим следам. Нет, шоу-бизнес - жестокая вещь, деньги крутят немалые, поэтому они сделают всё возможное, чтобы никто ничего не пронюхал. Обидно будет, если в конце окажется, что все были в сговоре, а меня вызвали специально, чтобы подставить. А тут ещё Роман Петрович с Колькой припёрлись. Неужто так за свои шкуры перепугались, что готовы убить своего боевого товарища?
Поднялся резкий ветер, солнце скрылось за тучи, и было понятно, что самое время спешить домой, если он есть. К счастью, у детектива был богатый выбор: официальное место жительства Махмуда, где, возможно, его уже поджидал хозяин в компании с головорезами; блат-хата с сумасшедшим поэтом; особняк Тихона Петровича, где с утра маются бывшие коллеги с недобрыми намерениями; наконец, квартира поклонницы, которая обязательно обрадуется незваному гостю.
- Точно! Когда я уходил с её подругой, она провожала меня как на войну, следовательно, я ей небезразличен. Даже если дело не в гормонах и половом влечении, всё равно это лучший вариант, - решил парень.
За эти дни он стал лучше ориентироваться в городе и до дождя успел шмыгнуть в нужный подъезд. После трёх продолжительных звонков дверь открыла хозяйка в неглиже, моментально смутившись своего вида и напрасно, чем меньше на ней было одежды, тем больше надежды выйти замуж.
- Вы? - удивилась она.
- Как видите. Вы мне не рады?
- Скорее, я удивлена, что…
- Я вернулся целым и невредимым? - договорил за неё Дима.
- Обычно в фильмах после этих слов герои обнимаются.
- Я, в принципе, не против, но только для начала покушал бы.
- Конечно! Вы любите местную кухню?
Молодой человек добродушно усмехнулся:
- Сначала хотел сказать, что люблю домашнюю, но теперь вынужден признать, что я люблю просто еду. Знаете, устал как собака, был во многих местах, но никто даже стакан воды с корочкой хлеба не предложил.
- День был насыщенный?
- Это мягко сказано. Вы даже не представляете, скольких сумасшедших я сегодня встретил. Я за ними гонялся, они меня хотели загрызть, одной даже удалось облить меня водой, но, в конечном счёте, я сижу здесь и радуюсь жизни. Знаете, что самое удивительное? Завтра за малым исключением будет то же самое и это мне нравится.
Девушка восхищённо посмотрела на Диму, надеясь, что хоть на этот раз её не дурят. Она была из той романтической породы, чья доверчивость не знает границ, посему так часто детей эти барышни выращивают одни. Подрастающим отпрыскам потом рассказываются добрые сказочки об отце-испытателе, который улетел на Луну задолго до американцев и обещал вернуться с гостинцами от пришельцев, но пока не нашёл нужного подарка.
- Вы такой мужественный, - смущённо произнесла она, ставя на стол тарелку.
- Ой, что вы, ерунда! У нас в милиции таких пруд пруди, есть такие кадры, - детектив вспомнил о своих бывших коллегах и скривился.
- Что такое? Внешний вид не нравится? Это пропаренный капустный лист, а это фасоль. Можете съесть только начинку.
- Не волнуйтесь, я всё слопаю, - поспешно заверил её гость, - а что касается гримасы, то эти спазмы на лице никак не связаны с пищей. У меня такое бывает, работа нервная, до сих пор не могу подавлять эмоции.
После трапезы молодые люди, робко переглядываясь, сидели на почтительном расстоянии друг от друга и смотрели телевизор. Так и не перейдя на ты, Дима поблагодарил за всё и попросил выделить ему угол.
- Конечно-конечно. Как вчера вас устроит?
- Да, вполне. Надеюсь, я вас не сильно побеспокоил?
- Нет, что вы. Родители уехали, только завтра вернутся, а я, сказать по правде, боюсь одна ночевать. Вчера подруги, не сговариваясь, заполонили весь дом, к вечеру осталась только одна, а сегодня вообще никто не пришёл, - девушка грустно посмотрела на Диму, - если бы не вы, я бы спала с включённым светом.
Ночью молодой человек проснулся от активного сопения рядом с собой.
- Или она насилует меня тихой сапой, или в её арсенале резиновые игрушки, - подумал Дима.
К чести девушки надо сказать, что парень ошибался, она просто плакала.